Митрополит иннокентий. Мощи Cвятителя Иннокентия Иркутского. Одиннадцать лет был Московским митрополитом

26 августа 1797 года в глухом сибирском селе Ангинском, что в Иркутской губернии, у пономаря церкви святого Ильи Пророка Евсевия Попова родился сын Иван, будущий митрополит Московский и Коломенский Иннокентий. Но не святительские труды на московской кафедре принесли ему венец угодника Божия, хотя и это служение нес владыка достойно. Более того, прославлен митрополит за свой апостольский подвиг, за ревностный миссионерский труд на ниве Христовой среди народов Приамурья, Якутии, Камчатки и Аляски.

Будущему святителю, в то время Ване Попову, не было и пяти лет, когда отец стал учить его грамоте. Мальчик оказался на редкость смышленым. К восьми годам он уже читал в храме за богослужением Апостол, да так, что доставлял прихожанам большое утешение.

В шесть лет Ваня осиротел - умер его отец, и мать, имея на руках еще троих маленьких сирот, вынуждена была отдать Ваню на воспитание брату покойного мужа - Димитрию Попову. В девять лет Иван был привезен в Иркутск и определен в тамошнюю духовную семинарию. Дядя его, Димитрий Попов, к тему времени овдовел и, приняв монашество с именем Давид, был перемещен также в Иркутск, где поселился в архиерейском доме уже в сане иеромонаха. В свободное время Иван часто навещал своего дядю и всегда заставал его за каким-либо занятием. Особенно тот любил заниматься механикой; племянник присматривался, помогал и наконец сам пристрастился к этому делу. Так в одной из комнат семинарии он устроил водяные часы с боем. Колеса сделаны были, при помощи простого ножа и шила, из дерева, циферблат - из писчей бумаги, стрелки - из лучинок.

В 1814 году в семинарии сменился ректор, и новый ректор решил переменить фамилии ученикам. Прежде всего изменены были неблагозвучные фамилии, затем наиболее употребляемые - чтобы не было путаницы. Так Иван Попов стал Вениаминовым, получив фамилию в честь умершего в том году уважаемого всеми епископа Иркутского Вениамина (Багрянского). В 1817 году, за год до окончания семинарии, Иван Вениаминов вступил в брак и был посвящен в диакона Иркутской Благовещенской церкви. В этом сане ему пришлось прослужить четыре года, и только в 1821 году он был рукоположен во священника той же церкви. Как священник отец Иоанн прослужил здесь всего два с небольшим года, но успел снискать любовь прихожан истовым совершением богослужения и в особенности тем, что по воскресеньям перед литургией собирал в храм детей и давал им уроки Закона Божьего. Но промыслом Божиим отец Иоанн был предназначен к иного рода деятельности.

В начале 1823 года Иркутский епископ Михаил получил предпи- сание от Святейшего Синода послать священника на Алеутские острова (остров Уналашку), вхо- дившие тогда в состав русских владений, для просвещения све- том Христовой веры тамошних инородцев. Однако, боясь даль- ности расстояния и суровых условий жизни, никто из духовенства ехать не хотел. Епископ Михаил оказался в большом затруднении: добровольцев не находилось, а насильно посылать было нельзя. И вдруг приходит к нему отец Иоанн Вениаминов и выражает желание ехать.

С грустью отпустил епископ Михаил такого примерного священника, и 7 мая 1823 года отец Иоанн выехал из Иркутска со своим семейством, которое состояло тогда из старушки-матери, жены, годовалого сына и брата.

Нужно заметить, что когда иркутское духовенство получило предложение преосвященного, отец Иоанн, как и другие священники, и не думал его принимать. Об Уналашке он слышал от одного выходца из тех мест, некоего Ивана Крюкова. Тот много рассказывал ему о тамошней жизни и даже убеждал его принять предложение преос-вященного, но убеждения эти не действовали. О том, как появилось желание у отца Иоанна отправиться в столь далекое путешествие, он сам написал много лет спустя: «Когда этот же выходец, Иван Крюков, уже простивший со мною совсем и на прощание все еще убеждавший меня ехать в Уналашку - в тот же самый день, при прощании своем с преосвященным (у которого и мне случилось быть в то время), стал рассказывать об усердии алеутов к молитве и слушанию Слова Божия - то (да будет благословенно имя Господне!) я вдруг и, можно сказать, весь загорелся желанием ехать к таким людям. Живо помню и теперь, как я мучился нетерпением, ожидая минуты объявить мое желание преосвященному, и он точно удивился этому, но сказал только: посмотрим».

Отправился он прежде всего на свою родину, в село Ангинское, а оттуда на павозке (род баржи) по реке Лене до Якутска. Из Якутска путешественники должны были ехать на город Охотск, лежащий на востоке Сибири, у побережья Охотского моря. Весь этот трудный путь в тысячу верст отец Иоанн со всей семьей проехал верхом на лошадях. А дорога шла то узкими тропами через густые леса, то и вовсе по болоту; порой приходилось взбираться на длинный косогор или на крутую каменистую гору и двигаться по ее скользкой, покрытой снегом вершине… С помощью Божией все эти трудности были преодолены, и путешественники услышали наконец глухой рев морских волн, бившихся о высокие скалы, мало-помалу им стали показываться мачты судов, стоявших на реке Охоте, а потом и самый город Охотск. После долгого и трудного пути до Охотска, плавание оттуда до Уналашки показалось путникам несравненно легким. 29 июля 1824 года, более чем через год, они благополучно прибыли на место.

Остров Уналашка, где должен был поселиться отец Иоанн, принад- лежит к группе Алеутских ост- ровов, которые, вместе с приле- гающей территорией Аляски, были открыты русскими в половине XVIII столетия и вскоре объявлены владениями России. Заселение их русскими промышленниками, при- влекаемыми богатым пушным промыслом, началось с конца XVIII века. Одновременно началась и проповедь христианства среди туземцев. В конце XVIII века здесь подвизалась миссия под начальством архимандрита Иосафа, которой удалось крестить жителей на Кадьяке и других островах.

Несмотря на кратковременность проповеди, христианство в этих краях имело большой успех. Особенно усердно принималось оно алеутами, которые по своему мягкому и кротком характеру охотно принимали христианскую веру, навсегда оставляя язычество. Ко времени прибытия отца Иоанна в русских владениях в Северной Америке, на разных островах, служили еще три священника-миссионера.

Приехав на Уналашку, отец Иоанн Вениаминов нашел крайнюю скудость решительно во всех сторонах жизни и миссионерского дела. На острове не было даже храма, и богослужение совершалось в ветхой часовне. Поэтому первой заботой отца Иоанна было построение храма, что, однако, оказалось делом нелегким, так как из алеутов никто работать не умел, и миссионеру пришлось предварительно обучать их плотничному, столярному и другим ремеслам. В построенном наконец храме многое, как например, престол и иконостас, было сделано руками самого отца Иоанна. Одновременно он усердно изучал алеутский язык. Все это помогло ему с большим успехом заниматься миссионерской деятельностью. Его постоянные проповеди и беседы отличались простотою и доступностью и были согреты таким непосредственным христианским чувством, что производили большое впечатление и устанавливали настоящие сыновние отношения паствы к своему пастырю.

Апостол Сибири и Америки

Помимо Уналашки, отец Иоанн Вениаминов часто бывал и на других островах, наставляя свою паству и проповедуя Слово Божие среди некрещеных. Невозможно себе представить те трудности и опасности, которые ему прихо- дилось переносить в подобных путешествиях, совершавшихся на утлой туземной лодке в холод и непогоду. Но зато во время бесед с алеутами, когда, по словам отца Иоанна, «скорее утомится самый неутомимый проповедник, чем ослабнет их внимание и усердие к услышанию слова», он «деятельно узнал утешения христианской веры, эти сладостные и невыразимые прикосновения благодати». О чудесном же случае во время одного из таких посещений отец Иоанн рассказывает так.

«Проживши на Уналашке почти четыре года, я в Великий пост отправился в первый раз на остров Акун к алеутам, чтобы приготовить их к говению. Подъезжая к острову, я увидел, что они все стояли на берегу наряженными, как в торжественный праздник, и когда я вышел на берег, то они все радостно бросились ко мне и были чрезвычайно со мною ласковы и предупредительны. Я спросил их: почему они такие наряженные? Они отвечали: «Потому, что мы знали, что ты выехал и сегодня должен быть у нас. На радостях мы и вышли на берег, чтобы встретить тебя». - «Кто же вам сказал, что я буду у вас сегодня, и почему вы узнали меня, что я именно отец Иоанн?» - «Наш шаман, старик Иван Смиренников, сказал нам: ждите, к вам сегодня приедет священник, он уже выехал и будет учить вас молиться Богу; и описал нам твою наружность так, как теперь видим тебя». - «Могу ли я видеть этого вашего старика-шамана? - Отчего же, можешь; но теперь его здесь нет, и когда он приедет, то мы скажем ему, да он и сам без нас придет к тебе».

Это обстоятельство хотя чрезвычайно меня и удивило, но я все это оставил без внимания и стал готовить их к говению, предварительно объяснив им значение поста и прочее, как явился ко мне этот старик-шаман и изъявил желание говеть, и ходил очень аккуратно. Я все-таки не обращал на него особенного внимания и во время исповеди упустил даже спросить его, почему алеуты называют его шаманом. Приобщив его Святых Таин, я отпустил его… И что же? К моему удивлению, он после причастия отправился к своему тоену (старшине) и высказал свое неудовольствие на меня, а именно за то, что я не спросил на исповеди, почему алеуты называют его шаманом, так как ему крайне неприятно носить такое название от своих собратий, и что он вовсе не шаман.

Тоен, конечно, передал мне неудовольствие старика Смиренникова, и я тотчас же послал за ним для объяснения. Когда посланные отправились, то Смиренников попался им навстречу со словами: «Я знаю, что меня зовет священник отец Иоанн, и я иду к нему». Я стал подробно расспрашивать его о неудовольствии ко мне, о его жизни. На вопрос, грамотен ли он, он ответил, что хотя и неграмотен, но Евангелие и молитвы знает. Затем я попросил его объяснить, откуда он знает меня, что даже описал мою наружность своим собратьям, и откуда узнал, что в известный день должен явиться к вам и что буду учить вас молиться. Старик отвечал, что ему все это сказали двое его товарищей. «Кто же эти двое твоих товарищей?» - спросил я его. «Белые люди», - отвечал старик. «Где же эти твои белые люди, что они за люди и какой наружности?» - спросил я его. «Они живут недалеко здесь в горах и приходят ко мне каждый день», - и старик представил мне их так, как изображают святого архангела Гавриила, т. е. в белых одеждах и перепоясанного розовою лентою через плечо. «Когда же явились к тебе эти люди в первый раз?» - «Они явились вскоре после того, как окрестил нас иеромонах Макарий». После сего разговора я спросил Смиренникова, могу ли я их видеть. - «Я спрошу их», - ответил старик и ушел от меня. Я же отправился на некоторое время на ближайшие острова для проповедания Слова Божия и по возвращении своем увидел Смиренникова и спросил его: «Что же, ты спрашивал этих белых людей, могу ли я их видеть, и желают ли они принять меня?» - «Спрашивал, - ответил старик. - они, хотя и изъявили желание видеть и принять тебя, но при этом сказали: «Зачем ему видеть нас, когда он сам учит вас тому, чему мы учим?» - Так пойдем, я приведу к ним». Тогда что-то необъяснимое произошло во мне, какой-то страх напал на меня и полное смирение. Что, ежели в самом деле, подумал я, увижу их, этих ангелов, и они подтвердят сказанное стариком? и как я пойду к ним? ведь я же человек грешный, следовательно, и недостойный говорить с ними, и это было бы с моей стороны гордостью и самонадеянностью, если бы я решился идти к ним; наконец, свиданием моим с ангелами я, может быть, превознесся бы своею верою или возмечтал бы много о себе… И я, как недостой-ный, решился не ходить к ним, сделав предварительно по этому случаю приличное наставление как старику Смиренникову, так и его собратьям-алеутам, чтобы они более не называли Смиренникова шаманом».

Епископский дом на Уналашке, построенный в 1882 г.

Отец Иоанн Вениаминов весьма утешался усердием алеутов к слушанию Слова Божия и исполнению заповедей. Редкие из них при его посещении уклонялись по лени или нерадению от говения и очищения совести, и так как их пища всегда одинакова, то они, чтобы отметить пост, в дни говения совсем ничего не ели. Во время богослужения они стояли внимательно и настолько неподвижно, что можно было по следам их ног узнать, сколько народу было в храме. Многие были большими молитвенниками, что часто обнаруживалось лишь случайно или при их кончине. К священникам питали преданность и любовь и готовы были услужить им, чем могли. С распространением христианства стало прекращаться многоженство и внебрачное сожитие, а также убийство рабов при погребении знатных лиц. Даже ссоры и драки стали происходить редко, а междоусобия, сильно распространенные до того, совсем прекратились.

Кроме своей паствы на островах отец Иоанн Вениаминов посетил также селение Нушегак на материке Америки, где в первое его посещение крестилось тринадцать человек, а во второй приезд число уверовавших возросло до двухсот двадцати.

Жизнь среди алеутов, постоянная проповедь им Слова Божия способствовали углублению знания отцом Иоанном алеутского языка. В дальнейшем он сам изобрел для алеутов азбуку и мало-помалу стал переводить священные книги. Так, он перевел Катехизис и Евангелие от Матфея. Появление этих переводов алеуты встретили с большой радостью и стали усердно учиться грамоте. Отец Иоанн устроил на Уналашке училище для мальчиков и сам учил их, составив все учебники.

Кроме языка отец Иоанн усердно изучал быт своей паствы. Так, он собрал песни алеутов, по своим наблюдениям за природными явлениями составил «Записку об островах Уналашкинского отдела». Хорошо изучив фауну острова, он даже подавал ценные советы русским промышленникам относительно охоты на морских котиков, направленные к сохранению и умножению стада этих ценных животных.

Сам отец Иоанн Вениаминов жил с семьей сначала в тесной землянке, или юрте, а потом перешел в скромный домик, выстроенный собственными руками. Свободное время он посвящал деланию органчиков, а также беседам и играми с детьми, своими и чужими, которых он очень любил и был с ними очень нежен.

В таких заботах и неусыпных трудах отец Иоанн Вениаминов провел на Уналашке десять лет. В течение этого времени он обратил в христианство всех жителей острова. Труды и подвиги отца Иоанна Вениаминова не могли остаться незамеченными со стороны начальства, и он был награжден наперсным крестом и переведен на остров Ситху, в Новоархангельск - административный центр русских владений в Северной Америке, для просвещения другого народа - колошей.

Новая паства отца Иоанна сильно отличалась от алеутов как по внешнему виду, так и характером. В отличие от некрасивых неуклюжих, но добрых алеутов, колоши были довольно красивы: у них большие черные глаза, правильные черты лица, черные волосы, средний рост. По нраву были они горды и самолюбивы. Идя в гости к русским, они надевали самые лучшие свои наряды и держали себя с большим достоинством. Они очень мстительны: если колош почему-либо не мог отомстить за обиду при жизни, он завещал свою месть потомкам. О проповеди христианства среди колошей не могло быть и речи, так как к русским они относились с большим подозрением.

Прибыв на Ситху, отец Иоанн занялся сначала изучением языка и обычаев колошей. Вскоре особенный случай изменил отношение колошей к русским. На острове началась эпидемия оспы, от которой колоши, отказывавшиеся принимать прививки от русских, гибли в большом количестве. Между тем русские и алеуты, которым оспа была привита, остались невредимыми. Это заставило и колошей просить русских о помощи, и после своего спасения они перестали смотреть на них как на своих врагов. Тем самым открылась возможность проповеди христианства. И хотя обращение колошей шло медленно, однако они относились к проповедникам с уважением и не препятствовали желающим креститься.

На острове Ситхе отец Иоанн пробыл пять лет. Вся его пятнадцатилетняя деятельность, сначала на острове Уналашке, а потом на Ситхе, отличалась тем же рвением, которое издревле прославило проповедников Евангелия. Он всегда с большой осторожностью принимался за свое дело и тем привлекал к себе грубые сердца дикарей; старался более убеждать, чем принуждать, и терпеливо выжидал добровольного желания креститься. Для детей он устраивал школы, в которых преподавал по им самим составленным учебникам. Наконец, кроме просвещения светом Евангелия, он обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремеслам, научил их прививать оспу. При этом он снискал сердечное расположение к себе: дикари полюбили его. И поистине он был их благодетелем и наставником.

За время пребывания на Ситхе отцом Иоанном была начата книга «Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-американских владениях», которая, как и грамматика алеутского языка, удостоилась лестных отзывов специалис-тов и внесла много нового в науку.

Многолетний опыт в деле распространения Слова Божия убедил отца Иоанна в том, что при разбросанности туземных поселе- ний и все возраставшем числе крещеных трудно поддерживать дух христианства у паствы. Для этого была нужна постоянная проповедь, что было невозможно при малочисленности священ- ников и недостатке средств. Решение этого зависело от высшего начальства, следовательно, нужно было хлопотать. Кроме того, ему нужно было лично просить разрешения на издание священных книг на алеутском языке. С этой целью отец Иоанн решился отправиться в Петербург. Приняв такое решение, Иоанн взял отпуск и, отправив супругу и детей на родину в Иркутск, 8 ноября 1838 года отплыл с острова Ситхи. Плавание его продолжалось около восьми месяцев. 25 июня 1839 года он прибыл в Петербург.

По прибытии в столицу отец Иоанн в тот же день явился в Святейший Синод и своими рассказами живо заинтересовал его членов. Однако хлопоты в Синоде растянулись на несколько месяцев, которые отец Иоанн не потратил напрасно. Он занялся сбором пожертвований для распространения и утверждения христианства на Алеутских островах и с этой целью отправился в Москву. В Москве он явился к преосвященному Филарету, тогдашнему митрополиту Московскому. Святитель с первого взгляда полюбил трудолюбивого проповедника. «В этом человеке есть что-то апостольское», - говорил он об отце Иоанне. Не раз в свободное время беседовали они наедине, и святитель с удовольствием слушал дивные рассказы отца Иоанна о его жизни среди алеутов. Осенью отец Иоанн вернулся в Петербург, где его ждало решение Святейшего Синода об увеличении штата священно- и церковнослужителей в американских владениях России. Ему также было разрешено печатать свои переводы, и, кроме того, за свои долголетние апостольские подвиги он был награжден званием протоиерея.

Но не только радостные вести ждали его в Петербурге; из Иркутска сообщили о кончине его супруги. Тяжко поразило его это горе. Митрополит Филарет, утешая его, убеждал принять монашество. Но из-за обремененности большой семьей и невозможности в миссионерских разъездах выполнять все требования монашеского устава отец Иоанн согласился не сразу. Когда же, по ходатайству митрополита Филарета, дети его (а их у него было шестеро: две дочери и четыре сына) были устроены на казенное содержание, то он, видя в этом указание Божие, подал прошение о пострижении в монашество. Постриг был совершен 19 ноября 1840 года с наречением имени Иннокентия, в честь святителя Иркутского. На другой день иеромонах Иннокентий был возведен в сан архимандрита.

Между тем в Святейшем Синоде состоялось решение об образовании новой епархии, к которой были отнесены и Алеутские острова. Возник вопрос о назначении архиерея на новое место. Императору Николаю Павловичу был представлен список из трех избранников, в числе которых был и архимандрит Иннокентий. Государь пожелал его видеть. Обласкав новопоставленного архимандрита, император сказал ему на прощанье: «Передайте митрополиту, что я желаю, чтобы вы были назначены архиереем новой епархии».

Посвящение Иннокентия во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского последовало 15 декабря 1840 года в Казанском соборе. «Я твердо уповаю и верую, - говорил во время своего наречения во епископа Иннокентий, - что Господь, так давно путеводящий меня и дающий мне ныне новый жребий служения благодатию Своею, дарует мне и новые силы к совершению моего служения. Молю вас, Богоизбранные отцы и предстоятели сущей на земле Церкви! Восприимите меня в молитвы ваши и молите Господа, да будет со мною благодать и милость Его всегда». 10 января 1841 года преосвященный Иннокентий уже выехал из Петербурга к месту своего служения на остров Ситху, в Новоархангельск, где было назначено его местопребывание.

Обратный путь епископ Иннокентий совершал уже через Сибирь. По пути он заехал в Иркутск. Можно себе представить, с каким чувством въезжал преосвященный Иннокентий в свой родной город и с каким благоговением и радостью встречали жители Иркутска бывшего своего священника. Народ толпами встречал его при въезде, все церкви приветствовали колокольным звоном. Преосвященный посетил Благовещенскую церковь, где прежде служил священником, и совершил там литургию с благодарственным молебствием. Отъезжая из Иркутска, он заехал на место своего рождения в село Ангинское, заходил в избу, в которой родился и провел детство, посетил своих старых знакомых и, отслужив молебен, пустился в дальний путь, напут-ствуемый добрыми пожеланиями земляков. Наконец, 27 сентября 1841 года после утомительного и долгого пути Иннокентий благополучно прибыл на остров Ситху.

Теперь, с принятием нового звания, круг просветительской деятельности епископа Иннокентия сильно расширился. Он начал с открытия новых приходов, в которых до сих пор чувствовался сильный недостаток. Поставляя священников во вновь открытые приходы, преосвященный давал им самые подробные наставления и убеждал их действовать силой проповеднического слова, а не принуждением или заманчивыми обещаниями.

Обращения туземцев шли также успешно и почти без всяких настояний миссионеров; напротив, искавшие крещения подвергались самому строгому испытанию. Особенно утешительными для миссионеров были обращения тех язычников, которые сначла сопротивлялись обращению, а затем сами являлись с мольбой о крещении.

В местах, регулярно посещаемых миссионерами, население особенно ревностно исполняло их наставления. Случаев отпадения или возвращения к шаманству почти не бывало, если же они происходили, то скоро оканчивались раскаянием и исправлением. Бывали случаи и чудесного исцеления после крещения. Так, одна старуха, будучи при смерти, пожелала принять крещение, но так как сама она ходить уже не могла, то была принесена для таинства на носилках. После крещения она вернулась домой самостоятельно, лишь опираясь на палку. Точно также молодой мужчина, с детства страдавший припадками безумия, после крещения совершенно исцелился. Нечего и говорить, что подобные случаи, свидетельствуя о Божественной силе христианства, особенно способствовали обращению туземцев. Помимо проповеди и наставлений в Законе Божием, епископ Иннокентий предписывал миссионерам учить детей и всех желающих грамоте как на местном, так и на русском языке, что население делало очень охотно, и вскоре грамотность туземного населения стала даже выше, чем грамотность населения коренной России.

Прожив в Новоархангельске около семи месяцев, преосвященный отправился обозревать свою епархию. На каждом острове, в каждой деревне принимали его с величайшим торжеством и радостью, и нигде не оставлял он жителей без архипастырского назидания. Его епархия была чрезвычайно обширной и обнимала многочисленные народы, жившие на американском материке, Алеутских и Курильских островах, на Камчатке и на побережье Охотского моря. Так, в первую свою поездку по епархии он преодолел более пяти тысячи верст где морем, а где и на собаках. Таких поездок для обозрения епархии, во время которых он старательно осматривал вновь устроенные приходы, освящая церкви, лично поучал инородцев Слову Божию и устраивал, где можно, училища для детей, у него было три.

За свою плодотворную миссионерскую деятельность среди народов далекой окраины России епископ Иннокентий в 1850 году был возведен в сан архиепископа.

Во время своих путешествий по материковой части России архиепископ Иннокентий бывал также и у якутов, и тунгусов, за отдаленностью жительства никогда не посещавшихся своими архипастырями. Архиепископ был знаком с этими народами еще с детства, когда сталкивался с ними у себя на родине, в селе Ангинском и в Иркутске. Следствием такого попечения было то, что Якутская область была отчислена от Иркутской епархии и присоединена к Камчатской. По этой причине преосвященный Иннокентий должен был переменить место своего постоянного жительства и переехать в Сибирь, в город Якутск.

Новые миссионерские труды предстояли здесь архиепископу Иннокентию. Якуты, принимая крещение, главным образом, из-за подарков и некоторых льгот, оставались почти в полном неведении христианства и, вследствие редкого посещения их священниками, часто сохраняли прежние языческие верования и обычаи. Верный своим принципам, архиепископ Иннокентий немедленно принялся за просвещение страны, открывая храмы и часовни, переводя на якутский язык священные и богослужебные книги, для чего им была организована специальная комиссия. Несмотря на трудности этого перевода, комиссия успешно справилась со своей задачей, и 19 июля 1859 года в Якутском Троицком соборе впервые было совершено богослужение на якутском языке. Преосвященный сам служил молебен и читал Евангелие. Якутов до того тронуло это событие, что старшины их от лица всех своих собратьев представили владыке Иннокентию просьбу, чтобы день этот навсегда стал праздничным. Кроме этого велась работа по переводу священных и богослужебных книг и на тунгусский язык.

Несмотря на свои уже преклонные лета, архиепископ почти постоянно предпринимал путешествия по своей еще более расширившейся епархии, часто подвергая себя разного рода лишениям и опасностям. В одно из таких путешествий, находясь в Аянском порту, он едва не был взят в плен англичанами, которые в связи с Крымской войной напали на российские дальневосточные владения. Преосвященный убедил англичан не брать его в плен, так как пользы им от этого не будет, что принужденные кормить его, они понесут только ущерб. Англичане не только оставили его в покое, но даже освободили захваченного ими ранее одного священника.

Миссионерское рвение архиепископа Иннокентия простиралось и на более отдаленные народы, жившие по Амуру и даже за границей с Китаем. Как человек, преданный своей Родине, близко принимавший к сердцу ее интересы и радеющий о ее величии, он проявлял большую заботу о благоприятном для России разрешении амурского вопроса.

Памятник графу Муровьёву-Амурскому и Свт. Иннокентию Московскому в Благовещенске

С этой целью он сам предпринял путешествие по Амуру и составил подробную записку «Нечто об Амуре», в которой, на основании личных наблюдений и опросов, обосновал возможность навигации по Амуру и заселения его берегов. Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено очень высоко: в его честь был назван город Благовещенск - в память начала его священнослужения в Благовещенской церкви Иркутска.

В конце июня 1857 года архиепископ Иннокентий был вызван в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. Его участие в работе высшего органа церковного управления помогло благополучно разрешить вопрос об открытии викариатства на Ситхе и в Якутске. Кафедру решено было перевести в Благовещенск.

Вернувшись из Петербурга, преосвященный Иннокентий переселился в Благовещенск, где так же неутомимо, так же ревностно продолжал дело своего служения, неусыпно заботясь о поддержании православия в епархии. Отсюда он также предпринимал частые путешествия по Амуру и по другим областям для личного надзора и наставления новообращенных. Но преклонные лета и плохое здоровье заставляли его задумываться об отдохновении. Но не к покою от трудов, а к новой деятельности готовил архиепископа Иннокентия Промысел Божий. В 1867 году скончался Московский митрополит Филарет и на место почившего был назначен архиепископ Иннокентий. Сам преосвященный Иннокентий был поражен этой вестью более всех. Прочитав депешу, он изменился в лице и несколько минут был в раздумье. Затем целый день оставался один, а ночью долго и усердно молился, стоя на коленях. Дивился он собственной судьбе: сын бедного сельского пономаря, которому во время оно и в пономари, на место отца, невозможно было попасть, делается преемником великого архипастыря, одним из первых иерархов Русской Церкви - митрополитом Московским!

С глубоким смирением принял преосвященный Иннокентий новое свое назначение и стал собираться в путь. Излишне говорить, с каким чувством радости и благоговения встречали его жители сибирских городов, через которые ему приходилось проезжать по пути в Москву. В первый раз на своем веку видели они митрополита. С особой торжественностью приветствовали митрополита Иннокентия в его родном Иркутске, где из-за распутицы он пробыл довольно долго и несколько раз совершал литургию в сослужении с другими архиереями.

Наконец 25 мая 1868 года, вечером, огласивший всю Москву колокольный звон возвестил о прибытии в столицу ее нового архипастыря. На другой день высокопреосвященный Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, вступил в Большой Успенский собор, на ступенях которого произнес речь, исполненную истинного смирения. «Кто я, - говорил он, - дерзающий восприять и слово и власть моих предшественников? Ученик отдаленнейшего времени, отдаленнейшего края и в отдаленной стране проведший более половины своей жизни; не более как смиренный делатель на ниве Христовой, учитель младенцев и младенчествующих в вере».

С таким смирением вступал преосвященный Иннокентий в новое свое служение. Ему было уже более семидесяти лет, он был удручен болезнью, почти слеп, но все-таки был преисполнен сил и рвения к деятельности. За новыми заботами он не забывал своего миссионерского призвания. С целью проповеди Евангелия на окраинах России им было учреждено миссионерское общество. Открытое в Москве в январе 1870 года, оно встретило большое сочувствие во всех уголках России. Во многих епархиях были открыты соответствующие комитеты. Но главной его заботой оставалось наставление народа в истинах христианской веры и нравственности.

Однако среди всех пастырских трудов и забот старость недуги телесные давали о себе знать. Митрополит дважды ходатайствовал об увольнении на покой, однако просьбы его были отклонены. С некоторого времени ему пришлось отказаться от поездок по епархии, которые теперь за него совершали его викарии. С середины 1878 года митрополит Иннокентий почти непрерывно хворал и даже отменил в конце этого года поездку в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. На Страстной неделе, почувствовав приближение кончины, он попросил себя пособоровать. Последний раз приобщался в Великий четверг. 30 марта 1879 года он потребовал к себе преосвященного Амвросия (позднее епископа Харьковского) для чтения канона на исход души, а 31 марта в 2 часа ночи его не стало.

«Дайте знать, - говорил, умирая, преосвященный, - чтобы при погребении моем речей не было, в них много похвал. А проповедь по мне скажите, она может иметь назидание, и вот текст для нее: от Господа стопы человеку исправляются (Пс. 36, 23)».

На другой день в одиннадцать часов утра колокол Ивана Великого возвестил москвичам о кончине их святителя, а 5 апреля тело почившего было предано земле рядом с могилой митрополита Филарета в Троице-Сергиевой Лавре.

Книга Свт.Иннокентия Московского «Указание пути в Царствие Небесное»

Не оставляет Господь Своих праведников и, предуготовляя им место в Царствии Небесном, заботится о их прославлении среди верных чад Своих под омофором земной Церкви. В марте 1974 года на заседании Святейшего Синода Православной Церкви в Америке был поднят вопрос о канонизации приснопамятного просветителя Аляски митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениами-нова). 8 мая того же года американские иерархи обратились к Матери-Церкви в Москву с просьбой изучить вопрос о возможной канонизации митрополита Иннокентия, если на то изволится Духу Святому и Священному Синоду Русской Православной Церкви.

Три года ушло на изучение бережно собранных в США и на родине святителя свидетельств о его жизни и равноапостольных трудах. А 23 сентября (6 октября по новому стилю) 1977 года Священный Синод Русской Православной Церкви, воздав славу и хвалу Господу, определил: приснопамятного митрополита Иннокентия, святителя Московского и апостола Америки и Сибири, причислить к лику святых, благодатию Божиею прославляемых, и совершать его память дважды в год - 31 марта, в день блаженной кончины, и 23 сентября - в день его прославления. 10 июня память святителя Иннокентия празднуется вместе со всеми Сибирскими святыми, прославленными в 1984 году.

• Читать книгу «Указание пути в Царствие Небесное».

Краткое житие святителя Иннокентия, митрополита Московского

Свя-ти-тель Ин-но-кен-тий, мит-ро-по-лит Мос-ков-ский (в ми-ру Иван Ев-се-е-вич По-пов-Ве-ни-а-ми-нов), ро-дил-ся 26 ав-гу-ста 1797 г. в се-ле Ан-гин-ском Ир-кут-ской епар-хии в се-мье по-но-ма-ря. Маль-чик ра-но усво-ил гра-мо-ту и с 7 лет уже чи-тал Апо-стол в церк-ви. В 1806 г. его от-да-ли в Ир-кут-скую се-ми-на-рию. Здесь, как луч-ше-му вос-пи-тан-ни-ку, юно-ше да-ли фа-ми-лию Ве-ни-а-ми-нов в честь по-чив-ше-го Ир-кут-ско-го ар-хи-епи-ско-па Ве-ни-а-ми-на († 8 июля 1814 г.). 13 мая 1817 г. он был ру-ко-по-ло-жен в диа-ко-на к Бла-го-ве-щен-ской церк-ви Ир-кут-ска, а 18 мая 1821 г. - во свя-щен-ни-ка.

С 1823 г. на-ча-лось мис-си-о-нер-ское слу-же-ние бу-ду-ще-го апо-сто-ла Аме-ри-ки и Си-би-ри. 45 лет от-дал свя-ти-тель Ин-но-кен-тий де-лу про-све-ще-ния на-ро-дов Кам-чат-ки, Але-ут-ских ост-ро-вов, Се-вер-ной Аме-ри-ки, Яку-тии, Ха-ба-ров-ско-го края, со-вер-шая свой апо-столь-ский по-двиг в су-ро-вых усло-ви-ях, с боль-ши-ми опас-но-стя-ми для жиз-ни. Свя-ти-тель Ин-но-кен-тий кре-стил де-сят-ки ты-сяч лю-дей, стро-ил хра-мы, при ко-то-рых ос-но-вы-вал шко-лы и сам обу-чал в них ос-но-вам хри-сти-ан-ской жиз-ни. Мно-го по-мо-га-ло ему в тру-дах зна-ние раз-лич-ных ре-ме-сел и ис-кусств.

Свя-ти-тель Ин-но-кен-тий был за-ме-ча-тель-ным про-по-вед-ни-ком. Со-вер-шая ли-тур-гии, мо-леб-ны и все-нощ-ные бде-ния, он неиз-мен-но на-став-лял паст-ву. Во вре-мя мно-го-чис-лен-ных по-ез-док свя-ти-тель Ин-но-кен-тий изу-чал язык, быт и нра-вы на-ро-дов, сре-ди ко-то-рых про-по-ве-до-вал. Его тру-ды по гео-гра-фии, эт-но-гра-фии и язы-ко-зна-нию по-лу-чи-ли ми-ро-вую из-вест-ность. Он со-ста-вил ал-фа-вит и грам-ма-ти-ку але-ут-ско-ли-сьев-ско-го язы-ка и пе-ре-вел на него Ка-те-хи-зис, Еван-ге-лие и мно-гие мо-лит-вы. Од-но из луч-ших его про-из-ве-де-ний, «Ука-за-ние пу-ти в Цар-ство Небес-ное» (1833 г.), пе-ре-ве-де-но на раз-ные язы-ки ма-лых на-ро-дов Си-би-ри и вы-дер-жа-ло бо-лее 40 из-да-ний. Бла-го-да-ря тру-дам свя-ти-те-ля Ин-но-кен-тия в 1859 г. впер-вые услы-ша-ли Сло-во Бо-жие и бо-го-слу-же-ние на сво-ем род-ном язы-ке яку-ты.

29 но-яб-ря 1840 г. мит-ро-по-лит Мос-ков-ский со-вер-шил по-стри-же-ние от-ца Иоан-на в мо-на-ше-ство с име-нем Ин-но-кен-тий, в честь свя-ти-те-ля Ин-но-кен-тия Ир-кут-ско-го. 15 де-каб-ря ар-хи-манд-рит Ин-но-кен-тий был хи-ро-то-ни-сан во епи-ско-па Кам-чат-ско-го, Ку-риль-ско-го и Але-ут-ско-го. 21 ап-ре-ля 1850 г. епи-скоп Ин-но-кен-тий был воз-ве-ден в сан ар-хи-епи-ско-па.

Про-мыс-лом Бо-жи-им 5 ян-ва-ря 1868 г. свя-ти-тель Ин-но-кен-тий стал пре-ем-ни-ком мит-ро-по-ли-та Фила-ре-та на ка-фед-ре мос-ков-ских пер-во-и-е-рар-хов. Через Свя-тей-ший Си-нод мит-ро-по-лит Ин-но-кен-тий за-кре-пил ве-ко-вой мис-си-о-нер-ский опыт Рус-ской Церк-ви (еще в 1839 г. он пред-ло-жил про-ект улуч-ше-ния ор-га-ни-за-ции мис-си-о-нер-ско-го слу-же-ния). По-пе-че-ни-ем мит-ро-по-ли-та Ин-но-кен-тия бы-ло со-зда-но Мис-си-о-нер-ское об-ще-ство, мос-ков-ский По-кров-ский мо-на-стырь пре-об-ра-зо-ван в мис-си-о-нер-ский, в 1870 г. учре-жде-на Япон-ская Пра-во-слав-ная Ду-хов-ная Мис-сия во гла-ве с ар-хи-манд-ри-том (впо-след-ствии свя-ти-тель Ни-ко-лай Япон-ский, па-мять 3/16 фев-ра-ля), ко-то-ро-му свя-ти-тель Ин-но-кен-тий пе-ре-дал мно-гое из сво-е-го ду-хов-но-го опы-та. Весь-ма пло-до-твор-но бы-ло и управ-ле-ние свя-ти-те-лем Ин-но-кен-ти-ем Мос-ков-ской епар-хи-ей. Его ста-ра-ни-я-ми по-стро-е-на цер-ковь По-кро-ва Пре-свя-той Бо-го-ро-ди-цы в Мос-ков-ской ду-хов-ной ака-де-мии.

Свя-ти-тель Ин-но-кен-тий пре-ста-вил-ся ко Гос-по-ду 31 мар-та 1879 г., в Ве-ли-кую суб-бо-ту, и по-гре-бен в Свя-то-Ду-хов-ском хра-ме Тро-и-це-Сер-ги-е-вой Лав-ры. 6 ок-тяб-ря 1977 г. Рус-ской Пра-во-слав-ной Цер-ко-вью свя-ти-тель Ин-но-кен-тий про-слав-лен в ли-ке свя-тых. Па-мять его уста-нов-ле-но со-вер-шать два-жды в год: 31 мар-та/13 ап-ре-ля - в день его бла-жен-ной кон-чи-ны и 23 сен-тяб-ря/6 ок-тяб-ря - в день про-слав-ле-ния.

Полное житие святителя Иннокентия, митрополита Московского

26 ав-гу-ста 1797 го-да в глу-хом си-бир-ском се-ле Ан-гин-ском, что в Ир-кут-ской гу-бер-нии, у по-но-ма-ря церк-ви свя-то-го Ильи Про-ро-ка Ев-се-вия По-по-ва ро-дил-ся сын Иван, бу-ду-щий мит-ро-по-лит Мос-ков-ский и Ко-ло-мен-ский Ин-но-кен-тий. Но не свя-ти-тель-ские тру-ды на мос-ков-ской ка-фед-ре при-нес-ли ему ве-нец угод-ни-ка Бо-жия, хо-тя и это слу-же-ние нес вла-ды-ка до-стой-но. Бо-лее то-го, про-слав-лен мит-ро-по-лит за свой апо-столь-ский по-двиг, за рев-ност-ный мис-си-о-нер-ский труд на ни-ве Хри-сто-вой сре-ди на-ро-дов При-аму-рья, Яку-тии, Кам-чат-ки и Аляс-ки.

Бу-ду-ще-му свя-ти-те-лю, в то вре-мя Ване По-по-ву, не бы-ло и пя-ти лет, ко-гда отец стал учить его гра-мо-те. Маль-чик ока-зал-ся на ред-кость смыш-ле-ным. К вось-ми го-дам он уже чи-тал в хра-ме за бо-го-слу-же-ни-ем Апо-стол, да так, что до-став-лял при-хо-жа-нам боль-шое уте-ше-ние. В шесть лет Ва-ня оси-ро-тел - умер его отец, и мать, имея на ру-ках еще тро-их ма-лень-ких си-рот, вы-нуж-де-на бы-ла от-дать Ва-ню на вос-пи-та-ние бра-ту по-кой-но-го му-жа - Ди-мит-рию По-по-ву. В де-вять лет Иван был при-ве-зен в Ир-кутск и опре-де-лен в та-мош-нюю ду-хов-ную се-ми-на-рию. Дя-дя его, Ди-мит-рий По-пов, к те-му вре-ме-ни ов-до-вел и, при-няв мо-на-ше-ство с име-нем Да-вид, был пе-ре-ме-щен так-же в Ир-кутск, где по-се-лил-ся в ар-хи-ерей-ском до-ме уже в сане иеро-мо-на-ха. В сво-бод-ное вре-мя Иван ча-сто на-ве-щал сво-е-го дя-дю и все-гда за-ста-вал его за ка-ким-ли-бо за-ня-ти-ем. Осо-бен-но тот лю-бил за-ни-мать-ся ме-ха-ни-кой; пле-мян-ник при-смат-ри-вал-ся, по-мо-гал и на-ко-нец сам при-стра-стил-ся к это-му де-лу. Так в од-ной из ком-нат се-ми-на-рии он устро-ил во-дя-ные ча-сы с бо-ем. Ко-ле-са сде-ла-ны бы-ли при по-мо-щи про-сто-го но-жа и ши-ла из де-ре-ва, ци-фер-блат - из пис-чей бу-ма-ги, стрел-ки - из лу-чи-нок.

В 1814 го-ду в се-ми-на-рии сме-нил-ся рек-тор, и но-вый рек-тор ре-шил пе-ре-ме-нить фа-ми-лии уче-ни-кам. Преж-де все-го из-ме-не-ны бы-ли небла-го-звуч-ные фа-ми-лии, за-тем наи-бо-лее упо-треб-ля-е-мые - чтобы не бы-ло пу-та-ни-цы. Так Иван По-пов стал Ве-ни-а-ми-но-вым, по-лу-чив фа-ми-лию в честь умер-ше-го в том го-ду ува-жа-е-мо-го все-ми епи-ско-па Ир-кут-ско-го Ве-ни-а-ми-на (Баг-рян-ско-го). В 1817 го-ду, за год до окон-ча-ния се-ми-на-рии, Иван Ве-ни-а-ми-нов всту-пил в брак и был по-свя-щен в диа-ко-на ир-кут-ской Бла-го-ве-щен-ской церк-ви. В этом сане ему при-шлось про-слу-жить че-ты-ре го-да, и толь-ко в 1821 го-ду он был ру-ко-по-ло-жен во свя-щен-ни-ка той же церк-ви. Как свя-щен-ник отец Иоанн про-слу-жил здесь все-го два с неболь-шим го-да, но успел снис-кать лю-бовь при-хо-жан ис-то-вым со-вер-ше-ни-ем бо-го-слу-же-ния и в осо-бен-но-сти тем, что по вос-кре-се-ньям пе-ред ли-тур-ги-ей со-би-рал в храм де-тей и да-вал им уро-ки За-ко-на Бо-жье-го. Но про-мыс-лом Бо-жи-им отец Иоанн был пред-на-зна-чен к ино-го ро-да де-я-тель-но-сти.

В на-ча-ле 1823 го-да ир-кут-ский епи-скоп Ми-ха-ил по-лу-чил пред-пи-са-ние от Свя-тей-ше-го Си-но-да по-слать свя-щен-ни-ка на Але-ут-ские ост-ро-ва (ост-ров Уна-лаш-ку), вхо-див-шие то-гда в со-став рус-ских вла-де-ний, для про-све-ще-ния све-том Хри-сто-вой ве-ры та-мош-них ино-род-цев. Од-на-ко, бо-ясь даль-но-сти рас-сто-я-ния и су-ро-вых усло-вий жиз-ни, ни-кто из ду-хо-вен-ства ехать не хо-тел. Епи-скоп Ми-ха-ил ока-зал-ся в боль-шом за-труд-не-нии: доб-ро-воль-цев не на-хо-ди-лось, а на-силь-но по-сы-лать бы-ло нель-зя. И вдруг при-хо-дит к нему отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов и вы-ра-жа-ет же-ла-ние ехать.

С гру-стью от-пу-стил епи-скоп Ми-ха-ил та-ко-го при-мер-но-го свя-щен-ни-ка, и 7 мая 1823 го-да отец Иоанн вы-ехал из Ир-кут-ска со сво-им се-мей-ством, ко-то-рое со-сто-я-ло то-гда из ста-руш-ки-ма-те-ри, же-ны, го-до-ва-ло-го сы-на и бра-та.

Нуж-но за-ме-тить, что ко-гда ир-кут-ское ду-хо-вен-ство по-лу-чи-ло пред-ло-же-ние прео-свя-щен-но-го, отец Иоанн, как и дру-гие свя-щен-ни-ки, и не ду-мал его при-ни-мать. Об Уна-лаш-ке он слы-шал от од-но-го вы-ход-ца из тех мест, неко-е-го Ива-на Крю-ко-ва. Тот мно-го рас-ска-зы-вал ему о та-мош-ней жиз-ни и да-же убеж-дал его при-нять пред-ло-же-ние прео-свя-щен-но-го, но убеж-де-ния эти не дей-ство-ва-ли. О том, как по-яви-лось же-ла-ние у от-ца Иоан-на от-пра-вить-ся в столь да-ле-кое пу-те-ше-ствие, он сам на-пи-сал мно-го лет спу-стя: «Ко-гда этот же вы-хо-дец, Иван Крю-ков, уже про-стив-ший со мною со-всем и на про-ща-ние все еще убеж-дав-ший ме-ня ехать в Уна-лаш-ку - в тот же са-мый день, при про-ща-нии сво-ем с прео-свя-щен-ным (у ко-то-ро-го и мне слу-чи-лось быть в то вре-мя), стал рас-ска-зы-вать об усер-дии але-утов к мо-лит-ве и слу-ша-нию Сло-ва Бо-жия - то (да бу-дет бла-го-сло-вен-но Имя Гос-подне!) я вдруг и, мож-но ска-зать, весь за-го-рел-ся же-ла-ни-ем ехать к та-ким лю-дям. Жи-во пом-ню и те-перь, как я му-чил-ся нетер-пе-ни-ем, ожи-дая ми-ну-ты объ-явить мое же-ла-ние прео-свя-щен-но-му, и он точ-но уди-вил-ся это-му, но ска-зал толь-ко: по-смот-рим».

От-пра-вил-ся он преж-де все-го на свою ро-ди-ну, в се-ло Ан-гин-ское, а от-ту-да на па-воз-ке (род бар-жи) по ре-ке Лене до Якут-ска. Из Якут-ска пу-те-ше-ствен-ни-ки долж-ны бы-ли ехать на го-род Охотск, ле-жа-щий на во-сто-ке Си-би-ри, у по-бе-ре-жья Охот-ско-го мо-ря. Весь этот труд-ный путь в ты-ся-чу верст отец Иоанн со всей се-мьей про-ехал вер-хом на ло-ша-дях. А до-ро-га шла то уз-ки-ми тро-па-ми через гу-стые ле-са, то и во-все по бо-ло-ту; по-рой при-хо-ди-лось взби-рать-ся на длин-ный ко-со-гор или на кру-тую ка-ме-ни-стую го-ру и дви-гать-ся по ее скольз-кой, по-кры-той сне-гом вер-шине... С по-мо-щью Бо-жи-ей все эти труд-но-сти бы-ли пре-одо-ле-ны, и пу-те-ше-ствен-ни-ки услы-ша-ли на-ко-нец глу-хой рев мор-ских волн, бив-ших-ся о вы-со-кие ска-лы, ма-ло-по-ма-лу им ста-ли по-ка-зы-вать-ся мач-ты су-дов, сто-яв-ших на ре-ке Охо-те, а по-том и са-мый го-род Охотск. По-сле дол-го-го и труд-но-го пу-ти до Охот-ска пла-ва-ние от-ту-да до Уна-лаш-ки по-ка-за-лось пут-ни-кам несрав-нен-но лег-ким. 29 июля 1824 го-да, бо-лее чем через год, они бла-го-по-луч-но при-бы-ли на ме-сто.

Ост-ров Уна-лаш-ка, где дол-жен был по-се-лить-ся отец Иоанн, при-над-ле-жит к груп-пе Але-ут-ских ост-ро-вов, ко-то-рые, вме-сте с при-ле-га-ю-щей тер-ри-то-ри-ей Аляс-ки, бы-ли от-кры-ты рус-ски-ми в по-ло-вине XVIII сто-ле-тия и вско-ре объ-яв-ле-ны вла-де-ни-я-ми Рос-сии. За-се-ле-ние их рус-ски-ми про-мыш-лен-ни-ка-ми, при-вле-ка-е-мы-ми бо-га-тым пуш-ным про-мыс-лом, на-ча-лось с кон-ца XVIII ве-ка. Од-новре-мен-но на-ча-лась и про-по-ведь хри-сти-ан-ства сре-ди ту-зем-цев. В кон-це XVIII ве-ка здесь под-ви-за-лась мис-сия под на-чаль-ством ар-хи-манд-ри-та Иоса-фа, ко-то-рой уда-лось кре-стить жи-те-лей на Ка-дья-ке и дру-гих ост-ро-вах.

Несмот-ря на крат-ковре-мен-ность про-по-ве-ди, хри-сти-ан-ство в этих кра-ях име-ло боль-шой успех. Осо-бен-но усерд-но при-ни-ма-лось оно але-ута-ми, ко-то-рые по сво-е-му мяг-ко-му и крот-кому ха-рак-те-ру охот-но при-ни-ма-ли хри-сти-ан-скую ве-ру, на-все-гда остав-ляя язы-че-ство. Ко вре-ме-ни при-бы-тия от-ца Иоан-на в рус-ских вла-де-ни-ях в Се-вер-ной Аме-ри-ке на раз-ных ост-ро-вах слу-жи-ли еще три свя-щен-ни-ка-мис-си-о-не-ра.

При-е-хав на Уна-лаш-ку, отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов на-шел край-нюю ску-дость ре-ши-тель-но во всех сто-ро-нах жиз-ни и мис-си-о-нер-ско-го де-ла. На ост-ро-ве не бы-ло да-же хра-ма, и Бо-го-слу-же-ние со-вер-ша-лось в вет-хой ча-совне. По-это-му пер-вой за-бо-той от-ца Иоан-на бы-ло по-стро-е-ние хра-ма, что, од-на-ко, ока-за-лось де-лом нелег-ким, так как из але-утов ни-кто ра-бо-тать не умел, и мис-си-о-не-ру при-шлось пред-ва-ри-тель-но обу-чать их плот-нич-но-му, сто-ляр-но-му и дру-гим ре-мес-лам. В по-стро-ен-ном на-ко-нец хра-ме мно-гое, как, на-при-мер, пре-стол и ико-но-стас, бы-ло сде-ла-но ру-ка-ми са-мо-го от-ца Иоан-на. Од-новре-мен-но он усерд-но изу-чал але-ут-ский язык. Все это по-мог-ло ему с боль-шим успе-хом за-ни-мать-ся мис-си-о-нер-ской де-я-тель-но-стью. Его по-сто-ян-ные про-по-ве-ди и бе-се-ды от-ли-ча-лись про-сто-тою и до-ступ-но-стью и бы-ли со-гре-ты та-ким непо-сред-ствен-ным хри-сти-ан-ским чув-ством, что про-из-во-ди-ли боль-шое впе-чат-ле-ние и уста-нав-ли-ва-ли на-сто-я-щие сы-нов-ние от-но-ше-ния паст-вы к сво-е-му пас-ты-рю.

По-ми-мо Уна-лаш-ки, отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов ча-сто бы-вал и на дру-гих ост-ро-вах, на-став-ляя свою паст-ву и про-по-ве-дуя Сло-во Бо-жие сре-ди некре-ще-ных. Невоз-мож-но се-бе пред-ста-вить те труд-но-сти и опас-но-сти, ко-то-рые ему при-хо-ди-лось пе-ре-но-сить в по-доб-ных пу-те-ше-стви-ях, со-вер-шав-ших-ся на ут-лой ту-зем-ной лод-ке в хо-лод и непо-го-ду. Но за-то во вре-мя бе-сед с але-ута-ми, ко-гда, по сло-вам от-ца Иоан-на, «ско-рее уто-мит-ся са-мый неуто-ми-мый про-по-вед-ник, чем ослабнет их вни-ма-ние и усер-дие к услы-ша-нию сло-ва», он «де-я-тель-но узнал уте-ше-ния хри-сти-ан-ской ве-ры, эти сла-дост-ные и невы-ра-зи-мые при-кос-но-ве-ния бла-го-да-ти». О чу-дес-ном же слу-чае во вре-мя од-но-го из та-ких по-се-ще-ний отец Иоанн рас-ска-зы-ва-ет так.

«Про-жив-ши на Уна-лаш-ке по-чти че-ты-ре го-да, я в Ве-ли-кий пост от-пра-вил-ся в пер-вый раз на ост-ров Акун к але-утам, чтобы при-го-то-вить их к го-ве-нию. Подъ-ез-жая к ост-ро-ву, я уви-дел, что они все сто-я-ли на бе-ре-гу на-ря-жен-ны-ми, как в тор-же-ствен-ный празд-ник, и ко-гда я вы-шел на бе-рег, то они все ра-дост-но бро-си-лись ко мне и бы-ли чрез-вы-чай-но со мною лас-ко-вы и пре-ду-пре-ди-тель-ны. Я спро-сил их: по-че-му они та-кие на-ря-жен-ные? Они от-ве-ча-ли: «По-то-му, что мы зна-ли, что ты вы-ехал и се-го-дня дол-жен быть у нас. На ра-до-стях мы и вы-шли на бе-рег, чтобы встре-тить те-бя». - «Кто же вам ска-зал, что я бу-ду у вас се-го-дня, и по-че-му вы узна-ли ме-ня, что я имен-но отец Иоанн?» - «Наш ша-ман, ста-рик Иван Сми-рен-ни-ков, ска-зал нам: жди-те, к вам се-го-дня при-е-дет свя-щен-ник, он уже вы-ехал и бу-дет учить вас мо-лить-ся Бо-гу; и опи-сал нам твою на-руж-ность так, как те-перь ви-дим те-бя». - «Мо-гу ли я ви-деть это-го ва-ше-го ста-ри-ка-ша-ма-на? - "От-че-го же, мо-жешь; но те-перь его здесь нет, и ко-гда он при-е-дет, то мы ска-жем ему, да он и сам без нас при-дет к те-бе».

Это об-сто-я-тель-ство хо-тя чрез-вы-чай-но ме-ня и уди-ви-ло, но я все это оста-вил без вни-ма-ния и стал го-то-вить их к го-ве-нию, пред-ва-ри-тель-но объ-яс-нив им зна-че-ние по-ста и про-чее, как явил-ся ко мне этот ста-рик-ша-ман и изъ-явил же-ла-ние го-веть, и хо-дил очень ак-ку-рат-но. Я все-та-ки не об-ра-щал на него осо-бен-но-го вни-ма-ния и во вре-мя ис-по-ве-ди упу-стил да-же спро-сить его, по-че-му але-уты на-зы-ва-ют его ша-ма-ном. При-об-щив его Свя-тых Та-ин, я от-пу-стил его... И что же? К мо-е-му удив-ле-нию, он по-сле при-ча-стия от-пра-вил-ся к сво-е-му то-е-ну (стар-шине) и вы-ска-зал свое неудо-воль-ствие на ме-ня, а имен-но за то, что я не спро-сил на ис-по-ве-ди, по-че-му але-уты на-зы-ва-ют его ша-ма-ном, так как ему крайне непри-ят-но но-сить та-кое на-зва-ние от сво-их со-бра-тий, и что он во-все не ша-ман.

То-ен, ко-неч-но, пе-ре-дал мне неудо-воль-ствие ста-ри-ка Сми-рен-ни-ко-ва, и я тот-час же по-слал за ним для объ-яс-не-ния. Ко-гда по-слан-ные от-пра-ви-лись, то Сми-рен-ни-ков по-пал-ся им на-встре-чу со сло-ва-ми: «Я знаю, что ме-ня зо-вет свя-щен-ник отец Иоанн, и я иду к нему». Я стал по-дроб-но рас-спра-ши-вать его о неудо-воль-ствии ко мне, о его жиз-ни. На во-прос, гра-мо-тен ли он, он от-ве-тил, что хо-тя и негра-мо-тен, но Еван-ге-лие и мо-лит-вы зна-ет. За-тем я по-про-сил его объ-яс-нить, от-ку-да он зна-ет ме-ня, что да-же опи-сал мою на-руж-ность сво-им со-бра-тьям, и от-ку-да узнал, что в из-вест-ный день дол-жен явить-ся к вам и что бу-ду учить вас мо-лить-ся. Ста-рик от-ве-чал, что ему все это ска-за-ли двое его то-ва-ри-щей. «Кто же эти двое тво-их то-ва-ри-щей?» - спро-сил я его. «Бе-лые лю-ди», - от-ве-чал ста-рик. - «Где же эти твои бе-лые лю-ди, что они за лю-ди и ка-кой на-руж-но-сти?» - спро-сил я его. «Они жи-вут неда-ле-ко, здесь в го-рах, и при-хо-дят ко мне каж-дый день», - и ста-рик пред-ста-вил мне их так, как изо-бра-жа-ют свя-то-го Ар-хан-ге-ла Гав-ри-и-ла, т. е. в бе-лых одеж-дах и пе-ре-по-я-сан-но-го ро-зо-вою лен-тою через пле-чо. - «Ко-гда же яви-лись к те-бе эти лю-ди в пер-вый раз?» - «Они яви-лись вско-ре по-сле то-го, как окре-стил нас иеро-мо-нах Ма-ка-рий». По-сле се-го раз-го-во-ра я спро-сил Сми-рен-ни-ко-ва, мо-гу ли я их ви-деть. - «Я спро-шу их», - от-ве-тил ста-рик и ушел от ме-ня. Я же от-пра-вил-ся на неко-то-рое вре-мя на бли-жай-шие ост-ро-ва для про-по-ве-да-ния Сло-ва Бо-жия и по воз-вра-ще-нии сво-ем уви-дел Сми-рен-ни-ко-ва и спро-сил его: «Что же, ты спра-ши-вал этих бе-лых лю-дей, мо-гу ли я их ви-деть, и же-ла-ют ли они при-нять ме-ня?» - «Спра-ши-вал, - от-ве-тил ста-рик. - они, хо-тя и изъ-яви-ли же-ла-ние ви-деть и при-нять те-бя, но при этом ска-за-ли: «За-чем ему ви-деть нас, ко-гда он сам учит вас то-му, че-му мы учим?» - Так пой-дем, я при-ве-ду к ним». То-гда что-то необъ-яс-ни-мое про-изо-шло во мне, ка-кой-то страх на-пал на ме-ня и пол-ное сми-ре-ние. Что, еже-ли в са-мом де-ле, по-ду-мал я, уви-жу их, этих Ан-ге-лов, и они под-твер-дят ска-зан-ное ста-ри-ком? и как я пой-ду к ним? ведь я же че-ло-век греш-ный, сле-до-ва-тель-но, и недо-стой-ный го-во-рить с ни-ми, и это бы-ло бы с мо-ей сто-ро-ны гор-до-стью и са-мо-на-де-ян-но-стью, ес-ли бы я ре-шил-ся ид-ти к ним; на-ко-нец, сви-да-ни-ем мо-им с ан-ге-ла-ми я, мо-жет быть, пре-воз-нес-ся бы сво-ею ве-рою или воз-меч-тал бы мно-го о се-бе... И я, как недо-стой-ный, ре-шил-ся не хо-дить к ним, сде-лав пред-ва-ри-тель-но по это-му слу-чаю при-лич-ное на-став-ле-ние как ста-ри-ку Сми-рен-ни-ко-ву, так и его со-бра-тьям-але-утам, чтобы они бо-лее не на-зы-ва-ли Сми-рен-ни-ко-ва ша-ма-ном».

Отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов весь-ма уте-шал-ся усер-ди-ем але-утов к слу-ша-нию Сло-ва Бо-жия и ис-пол-не-нию за-по-ве-дей. Ред-кие из них при его по-се-ще-нии укло-ня-лись по ле-ни или нера-де-нию от го-ве-ния и очи-ще-ния со-ве-сти, и так как их пи-ща все-гда оди-на-ко-ва, то они, чтобы от-ме-тить пост, в дни го-ве-ния со-всем ни-че-го не ели. Во вре-мя бо-го-слу-же-ния они сто-я-ли вни-ма-тель-но и на-столь-ко непо-движ-но, что мож-но бы-ло по сле-дам их ног узнать, сколь-ко на-ро-ду бы-ло в хра-ме. Мно-гие бы-ли боль-ши-ми мо-лит-вен-ни-ка-ми, что ча-сто об-на-ру-жи-ва-лось лишь слу-чай-но или при их кон-чине. К свя-щен-ни-кам пи-та-ли пре-дан-ность и лю-бовь и го-то-вы бы-ли услу-жить им, чем мог-ли. С рас-про-стра-не-ни-ем хри-сти-ан-ства ста-ло пре-кра-щать-ся мно-го-жен-ство и вне-брач-ное со-жи-тие, а так-же убий-ство ра-бов при по-гре-бе-нии знат-ных лиц. Да-же ссо-ры и дра-ки ста-ли про-ис-хо-дить ред-ко, а меж-до-усо-бия, силь-но рас-про-стра-нен-ные до то-го, со-всем пре-кра-ти-лись.

Кро-ме сво-ей паст-вы на ост-ро-вах, отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов по-се-тил так-же се-ле-ние Ну-ше-гак на ма-те-ри-ке Аме-ри-ки, где в пер-вое его по-се-ще-ние кре-сти-лось три-на-дцать че-ло-век, а во вто-рой при-езд чис-ло уве-ро-вав-ших воз-рос-ло до двух-сот два-дца-ти.

Жизнь сре-ди але-утов, по-сто-ян-ная про-по-ведь им Сло-ва Бо-жия спо-соб-ство-ва-ли углуб-ле-нию зна-ния от-цом Иоан-ном але-ут-ско-го язы-ка. В даль-ней-шем он сам изоб-рел для але-утов аз-бу-ку и ма-ло-по-ма-лу стал пе-ре-во-дить свя-щен-ные кни-ги. Так, он пе-ре-вел Ка-те-хи-зис и Еван-ге-лие от Мат-фея. По-яв-ле-ние этих пе-ре-во-дов але-уты встре-ти-ли с боль-шой ра-до-стью и ста-ли усерд-но учить-ся гра-мо-те. Отец Иоанн устро-ил на Уна-лаш-ке учи-ли-ще для маль-чи-ков и сам учил их, со-ста-вив все учеб-ни-ки.

Кро-ме язы-ка, отец Иоанн усерд-но изу-чал быт сво-ей паст-вы. Так, он со-брал пес-ни але-утов, по сво-им на-блю-де-ни-ям за при-род-ны-ми яв-ле-ни-я-ми со-ста-вил «За-пис-ку об ост-ро-вах Уна-лаш-кин-ско-го от-де-ла». Хо-ро-шо изу-чив фа-у-ну ост-ро-ва, он да-же по-да-вал цен-ные со-ве-ты рус-ским про-мыш-лен-ни-кам от-но-си-тель-но охо-ты на мор-ских ко-ти-ков, на-прав-лен-ные к со-хра-не-нию и умно-же-нию ста-да этих цен-ных жи-вот-ных.

Сам отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов жил с се-мьей сна-ча-ла в тес-ной зем-лян-ке, или юр-те, а по-том пе-ре-шел в скром-ный до-мик, вы-стро-ен-ный соб-ствен-ны-ми ру-ка-ми. Сво-бод-ное вре-мя он по-свя-щал де-ла-нию ор-ган-чи-ков, а так-же бе-се-дам и иг-ра-ми с детьми, сво-и-ми и чу-жи-ми, ко-то-рых он очень лю-бил и был с ни-ми очень нежен.

В та-ких за-бо-тах и неусып-ных тру-дах отец Иоанн Ве-ни-а-ми-нов про-вел на Уна-лаш-ке де-сять лет. В те-че-ние это-го вре-ме-ни он об-ра-тил в хри-сти-ан-ство всех жи-те-лей ост-ро-ва. Тру-ды и по-дви-ги от-ца Иоан-на Ве-ни-а-ми-но-ва не мог-ли остать-ся неза-ме-чен-ны-ми со сто-ро-ны на-чаль-ства, и он был на-граж-ден на-перс-ным кре-стом и пе-ре-ве-ден на ост-ров Сит-ху, в Но-во-ар-хан-гельск - адми-ни-стра-тив-ный центр рус-ских вла-де-ний в Се-вер-ной Аме-ри-ке, для про-све-ще-ния дру-го-го на-ро-да - ко-ло-шей.

Но-вая паства от-ца Иоан-на силь-но от-ли-ча-лась от але-утов как по внеш-не-му ви-ду, так и ха-рак-те-ром. В от-ли-чие от некра-си-вых, неук-лю-жих, но доб-рых але-утов, ко-ло-ши бы-ли до-воль-но кра-си-вы: у них боль-шие чер-ные гла-за, пра-виль-ные чер-ты ли-ца, чер-ные во-ло-сы, сред-ний рост. По нра-ву бы-ли они гор-ды и са-мо-лю-би-вы. Идя в го-сти к рус-ским, они на-де-ва-ли са-мые луч-шие свои на-ря-ды и дер-жа-ли се-бя с боль-шим до-сто-ин-ством. Они очень мсти-тель-ны: ес-ли ко-лош по-че-му-ли-бо не мог ото-мстить за оби-ду при жиз-ни, он за-ве-щал свою месть по-том-кам. О про-по-ве-ди хри-сти-ан-ства сре-ди ко-ло-шей не мог-ло быть и ре-чи, так как к рус-ским они от-но-си-лись с боль-шим по-до-зре-ни-ем.

При-быв на Сит-ху, отец Иоанн за-нял-ся сна-ча-ла изу-че-ни-ем язы-ка и обы-ча-ев ко-ло-шей. Вско-ре осо-бен-ный слу-чай из-ме-нил от-но-ше-ние ко-ло-шей к рус-ским. На ост-ро-ве на-ча-лась эпи-де-мия оспы, от ко-то-рой ко-ло-ши, от-ка-зы-вав-ши-е-ся при-ни-мать при-вив-ки от рус-ских, гиб-ли в боль-шом ко-ли-че-стве. Меж-ду тем рус-ские и але-уты, ко-то-рым оспа бы-ла при-ви-та, оста-лись невре-ди-мы-ми. Это за-ста-ви-ло и ко-ло-шей про-сить рус-ских о по-мо-щи, и по-сле сво-е-го спа-се-ния они пе-ре-ста-ли смот-реть на них как на сво-их вра-гов. Тем са-мым от-кры-лась воз-мож-ность про-по-ве-ди хри-сти-ан-ства. И хо-тя об-ра-ще-ние ко-ло-шей шло мед-лен-но, од-на-ко они от-но-си-лись к про-по-вед-ни-кам с ува-же-ни-ем и не пре-пят-ство-ва-ли же-ла-ю-щим кре-стить-ся.

На ост-ро-ве Сит-хе отец Иоанн про-был пять лет. Вся его пят-на-дца-ти-лет-няя де-я-тель-ность, сна-ча-ла на ост-ро-ве Уна-лаш-ке, а по-том на Сит-хе, от-ли-ча-лась тем же рве-ни-ем, ко-то-рое из-древ-ле про-сла-ви-ло про-по-вед-ни-ков Еван-ге-лия. Он все-гда с боль-шой осто-рож-но-стью при-ни-мал-ся за свое де-ло и тем при-вле-кал к се-бе гру-бые серд-ца ди-ка-рей; ста-рал-ся бо-лее убеж-дать, чем при-нуж-дать, и тер-пе-ли-во вы-жи-дал доб-ро-воль-но-го же-ла-ния кре-стить-ся. Для де-тей он устра-и-вал шко-лы, в ко-то-рых пре-по-да-вал по им са-мим со-став-лен-ным учеб-ни-кам. На-ко-нец, кро-ме про-све-ще-ния све-том Еван-ге-лия, он обу-чал ту-зем-цев куз-неч-но-му и плот-ниц-ко-му ре-мес-лам, на-учил их при-ви-вать оспу. При этом он снис-кал сер-деч-ное рас-по-ло-же-ние к се-бе: ди-ка-ри по-лю-би-ли его. И по-ис-ти-не он был их бла-го-де-те-лем и на-став-ни-ком.

За вре-мя пре-бы-ва-ния на Сит-хе от-цом Иоан-ном бы-ла на-ча-та кни-га «За-ме-ча-ния о ко-лош-ском и ка-дьяк-ском язы-ках и от-ча-сти о про-чих на-ре-чи-ях в Рос-сий-ско-аме-ри-кан-ских вла-де-ни-ях», ко-то-рая, как и грам-ма-ти-ка але-ут-ско-го язы-ка, удо-сто-и-лась лест-ных от-зы-вов спе-ци-а-ли-стов и внес-ла мно-го но-во-го в на-у-ку.

Мно-го-лет-ний опыт в де-ле рас-про-стра-не-ния Сло-ва Бо-жия убе-дил от-ца Иоан-на в том, что при раз-бро-сан-но-сти ту-зем-ных по-се-ле-ний и все воз-рас-тав-шем чис-ле кре-ще-ных труд-но под-дер-жи-вать дух хри-сти-ан-ства у паст-вы. Для это-го бы-ла нуж-на по-сто-ян-ная про-по-ведь, что бы-ло невоз-мож-но при ма-ло-чис-лен-но-сти свя-щен-ни-ков и недо-стат-ке средств. Ре-ше-ние это-го за-ви-се-ло от выс-ше-го на-чаль-ства, сле-до-ва-тель-но, нуж-но бы-ло хло-по-тать. Кро-ме то-го, ему нуж-но бы-ло лич-но про-сить раз-ре-ше-ния на из-да-ние свя-щен-ных книг на але-ут-ском язы-ке. С этой це-лью отец Иоанн ре-шил-ся от-пра-вить-ся в Пе-тер-бург. При-няв та-кое ре-ше-ние, Иоанн взял от-пуск и, от-пра-вив су-пру-гу и де-тей на ро-ди-ну в Ир-кутск, 8 но-яб-ря 1838 го-да от-плыл с ост-ро-ва Сит-хи. Пла-ва-ние его про-дол-жа-лось око-ло вось-ми ме-ся-цев. 25 июня 1839 го-да он при-был в Пе-тер-бург.

По при-бы-тии в сто-ли-цу отец Иоанн в тот же день явил-ся в Свя-тей-ший Си-нод и сво-и-ми рас-ска-за-ми жи-во за-ин-те-ре-со-вал его чле-нов. Од-на-ко хло-по-ты в Си-но-де рас-тя-ну-лись на несколь-ко ме-ся-цев, ко-то-рые отец Иоанн не по-тра-тил на-прас-но. Он за-нял-ся сбо-ром по-жерт-во-ва-ний для рас-про-стра-не-ния и утвер-жде-ния хри-сти-ан-ства на Але-ут-ских ост-ро-вах и с этой це-лью от-пра-вил-ся в Моск-ву. В Москве он явил-ся к прео-свя-щен-но-му , то-гдаш-не-му мит-ро-по-ли-ту Мос-ков-ско-му. Свя-ти-тель с пер-во-го взгля-да по-лю-бил тру-до-лю-би-во-го про-по-вед-ни-ка. «В этом че-ло-ве-ке есть что-то апо-столь-ское», — го-во-рил он об от-це Иоанне. Не раз в сво-бод-ное вре-мя бе-се-до-ва-ли они на-едине, и свя-ти-тель с удо-воль-стви-ем слу-шал див-ные рас-ска-зы от-ца Иоан-на о его жиз-ни сре-ди але-утов. Осе-нью отец Иоанн вер-нул-ся в Пе-тер-бург, где его жда-ло ре-ше-ние Свя-тей-ше-го Си-но-да об уве-ли-че-нии шта-та свя-щен-но- и цер-ков-но-слу-жи-те-лей в аме-ри-кан-ских вла-де-ни-ях Рос-сии. Ему так-же бы-ло раз-ре-ше-но пе-ча-тать свои пе-ре-во-ды, и, кро-ме то-го, за свои дол-го-лет-ние апо-столь-ские по-дви-ги он был на-граж-ден зва-ни-ем про-то-и-е-рея.

Но не толь-ко ра-дост-ные ве-сти жда-ли его в Пе-тер-бур-ге; из Ир-кут-ска со-об-щи-ли о кон-чине его су-пру-ги. Тяж-ко по-ра-зи-ло его это го-ре. Мит-ро-по-лит Фила-рет, уте-шая его, убеж-дал при-нять мо-на-ше-ство. Но из-за обре-ме-нен-но-сти боль-шой се-мьей и невоз-мож-но-сти в мис-си-о-нер-ских разъ-ез-дах вы-пол-нять все тре-бо-ва-ния мо-на-ше-ско-го уста-ва отец Иоанн со-гла-сил-ся не сра-зу. Ко-гда же, по хо-да-тай-ству мит-ро-по-ли-та Фила-ре-та, де-ти его (а их у него бы-ло ше-сте-ро: две до-че-ри и че-ты-ре сы-на) бы-ли устро-е-ны на ка-зен-ное со-дер-жа-ние, то он, ви-дя в этом ука-за-ние Бо-жие, по-дал про-ше-ние о по-стри-же-нии в мо-на-ше-ство. По-стриг был со-вер-шен 19 но-яб-ря 1840 го-да с на-ре-че-ни-ем име-ни Ин-но-кен-тия, в честь свя-ти-те-ля Ир-кут-ско-го. На дру-гой день иеро-мо-нах Ин-но-кен-тий был воз-ве-ден в сан ар-хи-манд-ри-та.

Меж-ду тем в Свя-тей-шем Си-но-де со-сто-я-лось ре-ше-ние об об-ра-зо-ва-нии но-вой епар-хии, к ко-то-рой бы-ли от-не-се-ны и Але-ут-ские ост-ро-ва. Воз-ник во-прос о на-зна-че-нии ар-хи-ерея на но-вое ме-сто. Им-пе-ра-то-ру Ни-ко-лаю Пав-ло-ви-чу был пред-став-лен спи-сок из трех из-бран-ни-ков, в чис-ле ко-то-рых был и ар-хи-манд-рит Ин-но-кен-тий. Го-су-дарь по-же-лал его ви-деть. Об-лас-кав но-во-по-став-лен-но-го ар-хи-манд-ри-та, им-пе-ра-тор ска-зал ему на про-ща-нье: «Пе-ре-дай-те мит-ро-по-ли-ту, что я же-лаю, чтобы вы бы-ли на-зна-че-ны ар-хи-ере-ем но-вой епар-хии».

По-свя-ще-ние Ин-но-кен-тия во епи-ско-па Кам-чат-ско-го, Ку-риль-ско-го и Але-ут-ско-го по-сле-до-ва-ло 15 де-каб-ря 1840 го-да в Ка-зан-ском со-бо-ре. «Я твер-до упо-ваю и ве-рую, - го-во-рил во вре-мя сво-е-го на-ре-че-ния во епи-ско-па Ин-но-кен-тий, - что Гос-подь, так дав-но пу-те-во-дя-щий ме-ня и да-ю-щий мне ныне но-вый жре-бий слу-же-ния бла-го-да-тию Сво-ею, да-ру-ет мне и но-вые си-лы к со-вер-ше-нию мо-е-го слу-же-ния. Мо-лю вас, Бо-го-из-бран-ные от-цы и пред-сто-я-те-ли су-щей на зем-ле Церк-ви! Вос-при-и-ми-те ме-ня в мо-лит-вы ва-ши и мо-ли-те Гос-по-да, да бу-дет со мною бла-го-дать и ми-лость Его все-гда». 10 ян-ва-ря 1841 го-да прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий уже вы-ехал из Пе-тер-бур-га к ме-сту сво-е-го слу-же-ния на ост-ров Сит-ху, в Но-во-ар-хан-гельск, где бы-ло на-зна-че-но его ме-сто-пре-бы-ва-ние.

Об-рат-ный путь епи-скоп Ин-но-кен-тий со-вер-шал уже через Си-бирь. По пу-ти он за-ехал в Ир-кутск. Мож-но се-бе пред-ста-вить, с ка-ким чув-ством въез-жал прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий в свой род-ной го-род и с ка-ким бла-го-го-ве-ни-ем и ра-до-стью встре-ча-ли жи-те-ли Ир-кут-ска быв-ше-го сво-е-го свя-щен-ни-ка. На-род тол-па-ми встре-чал его при въез-де, все церк-ви при-вет-ство-ва-ли ко-ло-коль-ным зво-ном. Прео-свя-щен-ный по-се-тил Бла-го-ве-щен-скую цер-ковь, где преж-де слу-жил свя-щен-ни-ком, и со-вер-шил там ли-тур-гию с бла-годар-ствен-ным мо-леб-стви-ем. Отъ-ез-жая из Ир-кут-ска, он за-ехал на ме-сто сво-е-го рож-де-ния в се-ло Ан-гин-ское, за-хо-дил в из-бу, в ко-то-рой ро-дил-ся и про-вел дет-ство, по-се-тил сво-их ста-рых зна-ко-мых и, от-слу-жив мо-ле-бен, пу-стил-ся в даль-ний путь, на-пут-ству-е-мый доб-ры-ми по-же-ла-ни-я-ми зем-ля-ков. На-ко-нец, 27 сен-тяб-ря 1841 го-да по-сле уто-ми-тель-но-го и дол-го-го пу-ти Ин-но-кен-тий бла-го-по-луч-но при-был на ост-ров Сит-ху.

Те-перь, с при-ня-ти-ем но-во-го зва-ния, круг про-све-ти-тель-ской де-я-тель-но-сти епи-ско-па Ин-но-кен-тия силь-но рас-ши-рил-ся. Он на-чал с от-кры-тия но-вых при-хо-дов, в ко-то-рых до сих пор чув-ство-вал-ся силь-ный недо-ста-ток. По-став-ляя свя-щен-ни-ков во вновь от-кры-тые при-хо-ды, прео-свя-щен-ный да-вал им са-мые по-дроб-ные на-став-ле-ния и убеж-дал их дей-ство-вать си-лой про-по-вед-ни-че-ско-го сло-ва, а не при-нуж-де-ни-ем или за-ман-чи-вы-ми обе-ща-ни-я-ми.

Об-ра-ще-ния ту-зем-цев шли так-же успеш-но и по-чти без вся-ких на-сто-я-ний мис-си-о-не-ров; на-про-тив, ис-кав-шие Кре-ще-ния под-вер-га-лись са-мо-му стро-го-му ис-пы-та-нию. Осо-бен-но уте-ши-тель-ны-ми для мис-си-о-не-ров бы-ли об-ра-ще-ния тех языч-ни-ков, ко-то-рые сначла со-про-тив-ля-лись об-ра-ще-нию, а за-тем са-ми яв-ля-лись с моль-бой о Кре-ще-нии.

В ме-стах, ре-гу-ляр-но по-се-ща-е-мых мис-си-о-не-ра-ми, на-се-ле-ние осо-бен-но рев-ност-но ис-пол-ня-ло их на-став-ле-ния. Слу-ча-ев от-па-де-ния или воз-вра-ще-ния к ша-ман-ству по-чти не бы-ва-ло, ес-ли же они про-ис-хо-ди-ли, то ско-ро окан-чи-ва-лись рас-ка-я-ни-ем и ис-прав-ле-ни-ем. Бы-ва-ли слу-чаи и чу-дес-но-го ис-це-ле-ния по-сле Кре-ще-ния. Так, од-на ста-ру-ха, бу-дучи при смер-ти, по-же-ла-ла при-нять Кре-ще-ние, но так как са-ма она хо-дить уже не мог-ла, то бы-ла при-не-се-на для та-ин-ства на но-сил-ках. По-сле Кре-ще-ния она вер-ну-лась до-мой са-мо-сто-я-тель-но, лишь опи-ра-ясь на пал-ку. Точ-но так- же мо-ло-дой муж-чи-на, с дет-ства стра-дав-ший при-пад-ка-ми безу-мия, по-сле Кре-ще-ния со-вер-шен-но ис-це-лил-ся. Нече-го и го-во-рить, что по-доб-ные слу-чаи, сви-де-тель-ствуя о Бо-же-ствен-ной си-ле хри-сти-ан-ства, осо-бен-но спо-соб-ство-ва-ли об-ра-ще-нию ту-зем-цев. По-ми-мо про-по-ве-ди и на-став-ле-ний в За-коне Бо-жи-ем, епи-скоп Ин-но-кен-тий пред-пи-сы-вал мис-си-о-не-рам учить де-тей и всех же-ла-ю-щих гра-мо-те как на мест-ном, так и на рус-ском язы-ке, что на-се-ле-ние де-ла-ло очень охот-но, и вско-ре гра-мот-ность ту-зем-но-го на-се-ле-ния ста-ла да-же вы-ше, чем гра-мот-ность на-се-ле-ния ко-рен-ной Рос-сии.

Про-жив в Но-во-ар-хан-гель-ске око-ло се-ми ме-ся-цев, прео-свя-щен-ный от-пра-вил-ся обо-зре-вать свою епар-хию. На каж-дом ост-ро-ве, в каж-дой де-ревне при-ни-ма-ли его с ве-ли-чай-шим тор-же-ством и ра-до-стью, и ни-где не остав-лял он жи-те-лей без ар-хи-пас-тыр-ско-го на-зи-да-ния. Его епар-хия бы-ла чрез-вы-чай-но об-шир-ной и об-ни-ма-ла мно-го-чис-лен-ные на-ро-ды, жив-шие на аме-ри-кан-ском ма-те-ри-ке, Але-ут-ских и Ку-риль-ских ост-ро-вах, на Кам-чат-ке и на по-бе-ре-жье Охот-ско-го мо-ря. Так, в первую свою по-езд-ку по епар-хии он пре-одо-лел бо-лее пя-ти ты-ся-чи верст где мо-рем, а где и на со-ба-ках. Та-ких по-ез-док для обо-зре-ния епар-хии, во вре-мя ко-то-рых он ста-ра-тель-но осмат-ри-вал вновь устро-ен-ные при-хо-ды, освя-щая церк-ви, лич-но по-учал ино-род-цев Сло-ву Бо-жию и устра-и-вал, где мож-но, учи-ли-ща для де-тей, у него бы-ло три.

За свою пло-до-твор-ную мис-си-о-нер-скую де-я-тель-ность сре-ди на-ро-дов да-ле-кой окра-и-ны Рос-сии епи-скоп Ин-но-кен-тий в 1850 го-ду был воз-ве-ден в сан ар-хи-епи-ско-па.

Во вре-мя сво-их пу-те-ше-ствий по ма-те-ри-ко-вой ча-сти Рос-сии ар-хи-епи-скоп Ин-но-кен-тий бы-вал так-же и у яку-тов, и тун-гу-сов, за от-да-лен-но-стью жи-тель-ства ни-ко-гда не по-се-щав-ших-ся сво-и-ми ар-хи-пас-ты-ря-ми. Ар-хи-епи-скоп был зна-ком с эти-ми на-ро-да-ми еще с дет-ства, ко-гда стал-ки-вал-ся с ни-ми у се-бя на ро-дине, в се-ле Ан-гин-ском и в Ир-кут-ске. След-стви-ем та-ко-го по-пе-че-ния бы-ло то, что Якут-ская об-ласть бы-ла от-чис-ле-на от Ир-кут-ской епар-хии и при-со-еди-не-на к Кам-чат-ской. По этой при-чине прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий дол-жен был пе-ре-ме-нить ме-сто сво-е-го по-сто-ян-но-го жи-тель-ства и пе-ре-ехать в Си-бирь, в го-род Якутск.

Но-вые мис-си-о-нер-ские тру-ды пред-сто-я-ли здесь ар-хи-епи-ско-пу Ин-но-кен-тию. Яку-ты, при-ни-мая Кре-ще-ние, глав-ным об-ра-зом, из-за по-дар-ков и неко-то-рых льгот, оста-ва-лись по-чти в пол-ном неве-де-нии хри-сти-ан-ства и, вслед-ствие ред-ко-го по-се-ще-ния их свя-щен-ни-ка-ми, ча-сто со-хра-ня-ли преж-ние язы-че-ские ве-ро-ва-ния и обы-чаи. Вер-ный сво-им прин-ци-пам, ар-хи-епи-скоп Ин-но-кен-тий немед-лен-но при-нял-ся за про-све-ще-ние стра-ны, от-кры-вая хра-мы и ча-сов-ни, пе-ре-во-дя на якут-ский язык свя-щен-ные и бо-го-слу-жеб-ные кни-ги, для че-го им бы-ла ор-га-ни-зо-ва-на спе-ци-аль-ная ко-мис-сия. Несмот-ря на труд-но-сти это-го пе-ре-во-да, ко-мис-сия успеш-но спра-ви-лась со сво-ей за-да-чей, и 19 июля 1859 го-да в Якут-ском Тро-иц-ком со-бо-ре впер-вые бы-ло со-вер-ше-но бо-го-слу-же-ние на якут-ском язы-ке. Прео-свя-щен-ный сам слу-жил мо-ле-бен и чи-тал Еван-ге-лие. Яку-тов до то-го тро-ну-ло это со-бы-тие, что стар-ши-ны их от ли-ца всех сво-их со-бра-тьев пред-ста-ви-ли вла-ды-ке Ин-но-кен-тию прось-бу, чтобы день этот на-все-гда стал празд-нич-ным. Кро-ме это-го, ве-лась ра-бо-та по пе-ре-во-ду свя-щен-ных и бо-го-слу-жеб-ных книг и на тун-гус-ский язык.

Несмот-ря на свои уже пре-клон-ные ле-та, ар-хи-епи-скоп по-чти по-сто-ян-но пред-при-ни-мал пу-те-ше-ствия по сво-ей еще бо-лее рас-ши-рив-шей-ся епар-хии, ча-сто под-вер-гая се-бя раз-но-го ро-да ли-ше-ни-ям и опас-но-стям. В од-но из та-ких пу-те-ше-ствий, на-хо-дясь в Аян-ском пор-ту, он ед-ва не был взят в плен ан-гли-ча-на-ми, ко-то-рые в свя-зи с Крым-ской вой-ной на-па-ли на рос-сий-ские даль-не-во-сточ-ные вла-де-ния. Прео-свя-щен-ный убе-дил ан-гли-чан не брать его в плен, так как поль-зы им от это-го не бу-дет, что, при-нуж-ден-ные кор-мить его, они по-не-сут толь-ко ущерб. Ан-гли-чане не толь-ко оста-ви-ли его в по-кое, но да-же осво-бо-ди-ли за-хва-чен-но-го ими ра-нее од-но-го свя-щен-ни-ка.

Мис-си-о-нер-ское рве-ние ар-хи-епи-ско-па Ин-но-кен-тия про-сти-ра-лось и на бо-лее от-да-лен-ные на-ро-ды, жив-шие по Аму-ру и да-же за гра-ни-цей с Ки-та-ем. Как че-ло-век, пре-дан-ный сво-ей Ро-дине, близ-ко при-ни-мав-ший к серд-цу ее ин-те-ре-сы и ра-де-ю-щий о ее ве-ли-чии, он про-яв-лял боль-шую за-бо-ту о бла-го-при-ят-ном для Рос-сии раз-ре-ше-нии амур-ско-го во-про-са. С этой це-лью он сам пред-при-нял пу-те-ше-ствие по Аму-ру и со-ста-вил по-дроб-ную за-пис-ку «Нечто об Аму-ре», в ко-то-рой на ос-но-ва-нии лич-ных на-блю-де-ний и опро-сов обос-но-вал воз-мож-ность на-ви-га-ции по Аму-ру и за-се-ле-ния его бе-ре-гов. Со-дей-ствие ар-хи-епи-ско-па Ин-но-кен-тия при-со-еди-не-нию Аму-ра к Рос-сии бы-ло оце-не-но очень вы-со-ко: в его честь был на-зван го-род Бла-го-ве-щенск - в па-мять на-ча-ла его свя-щен-но-слу-же-ния в Бла-го-ве-щен-ской церк-ви Ир-кут-ска.

В кон-це июня 1857 го-да ар-хи-епи-скоп Ин-но-кен-тий был вы-зван в Пе-тер-бург для при-сут-ствия в Свя-тей-шем Си-но-де. Его уча-стие в ра-бо-те выс-ше-го ор-га-на цер-ков-но-го управ-ле-ния по-мог-ло бла-го-по-луч-но раз-ре-шить во-прос об от-кры-тии ви-ка-ри-ат-ства на Сит-хе и в Якут-ске. Ка-фед-ру ре-ше-но бы-ло пе-ре-ве-сти в Бла-го-ве-щенск.

Вер-нув-шись из Пе-тер-бур-га, прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий пе-ре-се-лил-ся в Бла-го-ве-щенск, где так же неуто-ми-мо, так же рев-ност-но про-дол-жал де-ло сво-е-го слу-же-ния, неусып-но за-бо-тясь о под-дер-жа-нии пра-во-сла-вия в епар-хии. От-сю-да он так-же пред-при-ни-мал ча-стые пу-те-ше-ствия по Аму-ру и по дру-гим об-ла-стям для лич-но-го над-зо-ра и на-став-ле-ния но-во-об-ра-щен-ных. Но пре-клон-ные ле-та и пло-хое здо-ро-вье за-став-ля-ли его за-ду-мы-вать-ся об от-дох-но-ве-нии. Но не к по-кою от тру-дов, а к но-вой де-я-тель-но-сти го-то-вил ар-хи-епи-ско-па Ин-но-кен-тия Про-мы-сел Бо-жий. В 1867 го-ду скон-чал-ся Мос-ков-ский мит-ро-по-лит Фила-рет, и на ме-сто по-чив-ше-го был на-зна-чен ар-хи-епи-скоп Ин-но-кен-тий. Сам прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий был по-ра-жен этой ве-стью бо-лее всех. Про-чи-тав де-пе-шу, он из-ме-нил-ся в ли-це и несколь-ко ми-нут был в раз-ду-мье. За-тем це-лый день оста-вал-ся один, а но-чью дол-го и усерд-но мо-лил-ся, стоя на ко-ле-нях. Ди-вил-ся он соб-ствен-ной судь-бе: сын бед-но-го сель-ско-го по-но-ма-ря, ко-то-ро-му во вре-мя оно и в по-но-ма-ри, на ме-сто от-ца, невоз-мож-но бы-ло по-пасть, де-ла-ет-ся пре-ем-ни-ком ве-ли-ко-го ар-хи-пас-ты-ря, од-ним из пер-вых иерар-хов Рус-ской Церк-ви - мит-ро-по-ли-том Мос-ков-ским!

С глу-бо-ким сми-ре-ни-ем при-нял прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий но-вое свое на-зна-че-ние и стал со-би-рать-ся в путь. Из-лишне го-во-рить, с ка-ким чув-ством ра-до-сти и бла-го-го-ве-ния встре-ча-ли его жи-те-ли си-бир-ских го-ро-дов, через ко-то-рые ему при-хо-ди-лось про-ез-жать по пу-ти в Моск-ву. В пер-вый раз на сво-ем ве-ку ви-де-ли они мит-ро-по-ли-та. С осо-бой тор-же-ствен-но-стью при-вет-ство-ва-ли мит-ро-по-ли-та Ин-но-кен-тия в его род-ном Ир-кут-ске, где из-за рас-пу-ти-цы он про-был до-воль-но дол-го и несколь-ко раз со-вер-шал ли-тур-гию в со-слу-же-нии с дру-ги-ми ар-хи-ере-я-ми.

На-ко-нец 25 мая 1868 го-да, ве-че-ром, огла-сив-ший всю Моск-ву ко-ло-коль-ный звон воз-ве-стил о при-бы-тии в сто-ли-цу ее но-во-го ар-хи-пас-ты-ря. На дру-гой день вы-со-ко-прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий, мит-ро-по-лит Мос-ков-ский и Ко-ло-мен-ский, всту-пил в Боль-шой Успен-ский со-бор, на сту-пе-нях ко-то-ро-го про-из-нес речь, ис-пол-нен-ную ис-тин-но-го сми-ре-ния. «Кто я, - го-во-рил он, - дер-за-ю-щий вос-при-ять и сло-во и власть мо-их пред-ше-ствен-ни-ков? Уче-ник от-да-лен-ней-ше-го вре-ме-ни, от-да-лен-ней-ше-го края и в от-да-лен-ной стране про-вед-ший бо-лее по-ло-ви-ны сво-ей жиз-ни; не бо-лее как сми-рен-ный де-ла-тель на ни-ве Хри-сто-вой, учи-тель мла-ден-цев и мла-ден-че-ству-ю-щих в ве-ре».

С та-ким сми-ре-ни-ем всту-пал прео-свя-щен-ный Ин-но-кен-тий в но-вое свое слу-же-ние. Ему бы-ло уже бо-лее се-ми-де-ся-ти лет, он был удру-чен бо-лез-нью, по-чти слеп, но все-та-ки был пре-ис-пол-нен сил и рве-ния к де-я-тель-но-сти. За но-вы-ми за-бо-та-ми он не за-бы-вал сво-е-го мис-си-о-нер-ско-го при-зва-ния. С це-лью про-по-ве-ди Еван-ге-лия на окра-и-нах Рос-сии им бы-ло учре-жде-но мис-си-о-нер-ское об-ще-ство. От-кры-тое в Москве в ян-ва-ре 1870 го-да, оно встре-ти-ло боль-шое со-чув-ствие во всех угол-ках Рос-сии. Во мно-гих епар-хи-ях бы-ли от-кры-ты со-от-вет-ству-ю-щие ко-ми-те-ты. Но глав-ной его за-бо-той оста-ва-лось на-став-ле-ние на-ро-да в ис-ти-нах хри-сти-ан-ской ве-ры и нрав-ствен-но-сти.

31 мар-та/13 ап-ре-ля - Пре-став-ле-ние

Од-на-ко сре-ди всех пас-тыр-ских тру-дов и за-бот ста-рость, неду-ги те-лес-ные да-ва-ли о се-бе знать. Мит-ро-по-лит два-жды хо-да-тай-ство-вал об уволь-не-нии на по-кой, од-на-ко прось-бы его бы-ли от-кло-не-ны. С неко-то-ро-го вре-ме-ни ему при-шлось от-ка-зать-ся от по-ез-док по епар-хии, ко-то-рые те-перь за него со-вер-ша-ли его ви-ка-рии. С се-ре-ди-ны 1878 го-да мит-ро-по-лит Ин-но-кен-тий по-чти непре-рыв-но хво-рал и да-же от-ме-нил в кон-це это-го го-да по-езд-ку в Пе-тер-бург для при-сут-ствия в Свя-тей-шем Си-но-де. На Страст-ной неде-ле, по-чув-ство-вав при-бли-же-ние кон-чи-ны, он по-про-сил се-бя по-со-бо-ро-вать. По-след-ний раз при-об-щал-ся в Ве-ли-кий чет-верг. 30 мар-та 1879 го-да он по-тре-бо-вал к се-бе прео-свя-щен-но-го Ам-вро-сия (позд-нее епи-ско-па Харь-ков-ско-го) для чте-ния ка-но-на на ис-ход ду-ши, а 31 мар-та в 2 ча-са но-чи его не ста-ло.

«Дай-те знать, - го-во-рил, уми-рая, прео-свя-щен-ный, - чтобы при по-гре-бе-нии мо-ем ре-чей не бы-ло, в них мно-го по-хвал. А про-по-ведь по мне ска-жи-те, она мо-жет иметь на-зи-да-ние, и вот текст для нее: от Гос-по-да сто-пы че-ло-ве-ку ис-прав-ля-ют-ся ()».

На дру-гой день в один-на-дцать ча-сов утра ко-ло-кол Ива-на Ве-ли-ко-го воз-ве-стил моск-ви-чам о кон-чине их свя-ти-те-ля, а 5 ап-ре-ля те-ло по-чив-ше-го бы-ло пре-да-но зем-ле ря-дом с мо-ги-лой мит-ро-по-ли-та Фила-ре-та в Тро-и-це-Сер-ги-е-вой Лав-ре.

23 сен-тяб-ря/6 ок-тяб-ря - Про-слав-ле-ние

Не остав-ля-ет Гос-подь Сво-их пра-вед-ни-ков и, преду-го-тов-ляя им ме-сто в Цар-ствии Небес-ном, за-бо-тит-ся о их про-слав-ле-нии сре-ди вер-ных чад Сво-их под омо-фо-ром зем-ной Церк-ви. В мар-те 1974 го-да на за-се-да-нии Свя-тей-ше-го Си-но-да Пра-во-слав-ной Церк-ви в Аме-ри-ке был под-нят во-прос о ка-но-ни-за-ции прис-но-па-мят-но-го про-све-ти-те-ля Аляс-ки мит-ро-по-ли-та Мос-ков-ско-го и Ко-ло-мен-ско-го Ин-но-кен-тия (Ве-ни-а-ми-но-ва). 8 мая то-го же го-да аме-ри-кан-ские иерар-хи об-ра-ти-лись к Ма-те-ри-Церк-ви в Моск-ву с прось-бой изу-чить во-прос о воз-мож-ной ка-но-ни-за-ции мит-ро-по-ли-та Ин-но-кен-тия, ес-ли на то из-во-лит-ся Ду-ху Свя-то-му и Свя-щен-но-му Си-но-ду Рус-ской Пра-во-слав-ной Церк-ви.

Три го-да ушло на изу-че-ние бе-реж-но со-бран-ных в США и на ро-дине свя-ти-те-ля сви-де-тельств о его жиз-ни и рав-ноап-о-столь-ных тру-дах. А 23 сен-тяб-ря (6 ок-тяб-ря по но-во-му сти-лю) 1977 го-да Свя-щен-ный Си-нод Рус-ской Пра-во-слав-ной Церк-ви, воз-дав сла-ву и хва-лу Гос-по-ду, опре-де-лил: прис-но-па-мят-но-го мит-ро-по-ли-та Ин-но-кен-тия, свя-ти-те-ля Мос-ков-ско-го и апо-сто-ла Аме-ри-ки и Си-би-ри, при-чис-лить к ли-ку свя-тых, бла-го-да-тию Бо-жи-ею про-слав-ля-е-мых, и со-вер-шать его па-мять два-жды в год - 31 мар-та, в день бла-жен-ной кон-чи-ны, и 23 сен-тяб-ря - в день его про-слав-ле-ния. 10 июня па-мять свя-ти-те-ля Ин-но-кен-тия празд-ну-ет-ся вме-сте со все-ми Си-бир-ски-ми свя-ты-ми, про-слав-лен-ны-ми в 1984 го-ду.

Молитвы

Тропарь святителю Иннокентию, митрополиту Московскому

Во вся страны́ полу́нощныя изы́де веща́ние твое́,/ я́ко прие́мшия сло́во твое́,/ и́хже боголе́пно научи́л еси́,/ неве́дущия Христа́ све́том Ева́нгелия просвети́л еси́,/ челове́ческия обы́чаи украси́л еси́,/ Росси́йская похвало́, святи́телю о́тче наш Инноке́нтие,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.

Перевод: По всему Северу прошла проповедь твоя, поскольку принявших слово твоё, которым ты богодостойно раскрыл истины веры, незнающих Христа ты просветил светом Евангелия, облагородил человеческие нравы, моли Христа Бога о спасении душ наших.

Ин тропарь святителю Иннокентию, митрополиту Московскому

Пе́рвый учи́тель пре́жде те́мным язы́ческим племена́м,/ пе́рвый возвести́тель им пути́ спаси́тельнаго,/ апо́стольски потруди́выйся в просвеще́нии Сиби́ри и Аме́рики,/ святи́телю о́тче наш Инноке́нтие,/ Влады́ку всех моли́/ мир вселе́нней дарова́ти// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Перевод: Первый учитель прежде темных языческих народов, первый возвеститель им пути спасительного, апостольски потрудившийся в просвещении Сибири и Америки, святитель отче наш Иннокентий, Владыку всех моли мир вселенной даровать и душам нашим великую милость.

Тропарь святителям Московским

Первопресто́льницы Росси́йстии,/ и́стиннии храни́телие апо́стольских преда́ний,/ столпи́ непоколеби́мии, правосла́вия наста́вницы,/ Пе́тре, Алекси́е, Ио́но, Фили́ппе и Ермоге́не,/ Влады́ку всех моли́те/ мир вселе́нней дарова́ти,// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Перевод: Первосвятители Российские, истинные хранители апостольских преданий, непоколебимые столпы, наставники Православия, Петр, Алексей, Иона, Филипп и Ермоген, Владыку всех молите даровать мир вселенной и душам нашим великую милость.

Кондак святителю Иннокентию, митрополиту Московскому

И́стинный и нело́жный учи́тель был еси́:/ запове́данная бо Го́сподем сам сотвори́в,/ и́мже учи́л еси́ и наказа́л еси́ ко благоче́стию приходя́щая ча́да,/ неве́рныя вразумля́л еси́ позна́ти ве́ру и́стинную,/ просвеща́я их святы́м Креще́нием./ Сего́ ра́ди со апо́столы ра́дуешися,// прие́мля по́честь благове́стника Христо́ва.

Перевод: Ты был искренним и истинным учителем, поскольку заповеданное Господом делал сам и тому же учил, наставлял всех приходящих, неверующих вразумлял познать веру истинную, просвещая их святым Крещением. Поэтому ты радуешься вместе с , приняв почетное звание благовестника Христова.

Кондак святителям Московским

Во святи́телех благоче́стно пожи́сте,/ и лю́ди к Богоразу́мию наста́висте, и до́бре Бо́гу угоди́сте,/ сего́ ра́ди от Него́ нетле́нием и чудесы́ просла́вистеся,// я́ко ученицы́ Бо́жия благода́ти.

Перевод: Вы благочестиво прожили как святители и людей к познанию Бога направляли и хорошо послужили Богу, поэтому от Него прославились нетлением и чудотворением, наученные Божией .

Молитва святителю Иннокентию, митрополиту Московскому

О, па́стырю до́брый и учи́телю прему́дрый, о́бразе благонра́вия всем, благоче́стно жи́ти хотя́щим, святи́телю о́тче наш Инноке́нтие! К тебе́, я́ко ча́да ко отцу́, прибега́ем и мо́лимся, помина́я твою́ любо́вь к лю́дем: бу́ди щит несокруши́м Святе́й Це́ркви Правосла́вней и оте́честву на́шему, архиере́и благоле́пием святи́тельства и прему́дростию украси́, па́стырем в служе́нии ре́вность да́руй, мона́шествующия к по́двигом до́браго тече́ния в послуша́нии утверди́, правосла́вным христиа́ном ве́ру святу́ю непоро́чну соблюсти́ умоли́, мир весь предста́тельством твои́м умири́. Те́плый наш моли́твенниче, всеросси́йский свети́льниче, просвети́телю Сиби́ри и Аме́рики, осени́ го́рним благослове́нием нас, в ско́рбех су́щих, и пода́ждь утеше́ние и избавле́ние от боле́зней душе́вных и теле́сных; испроси́ нам свы́ше дух кро́тости, целому́дрия, смиренному́дрия, терпе́ния и любве́, да про́чее вре́мя жития́ на́шего в ве́ре и покая́нии поживе́м и в жи́зни ве́чней благода́рне восхва́лим просла́вльшаго тя Го́спода - Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, Тро́ицу Единосу́щную и Неразде́льную, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Каноны и Акафисты

Акафист святителю Иннокентию (Вениаминову), митрополиту Московскому и Коломенскому, апостолу Америки и Сибири

Кондак 1

Возбранный Святителю и добрый пастырю Богоданных словесных овец. Посвятивый всю жизнь твою, горение сердца и душу Христу. В полунощных странах неустанно трудивыйся, Святыя ради Церкви и спасения всех, не помышляя земныя награды. Мы же наследницы велия благодати твоея, воспеваем ти похвальныя песни сия. Ты бо предстоиши пред престолом Бога Славы, и ходатайствуеши о земле нашей и людех ея. Сия совокупльше воедино, Святая Церковь с нею же и мы благодарственная воспеваем ти тако:

Икос 1

Ангелов сожителю бывый, святый Иннокентие, яко новый апостол возсиял от малыя веси сибирския до стран дальневосточных и мира западнаго. Из млада избра тя Господь, да прославиши светом православия древния языческая народы аляскинския и азиатския, да вкупе с нами прославят тя песненными похвалы сицевыми:
Радуйся, великий подражателю Христов и приемников его, Апостолов:
Радуйся, благовестителю арктических народов.
Радуйся, учителю Богомудрый алеутов и колошей:
Радуйся, светильниче пресветлый эскимосов и коряков.
Радуйся, смиренне подвижниче, стопы бо твоя от Бога исправляли бо ся:
Радуйся, устроителю церкви православныя Американския.
Радуйся, проповедати Евангелие вожделевый:
Радуйся, к неведающим спасения жалости исполненный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 2

Видяще отличныя от иных отрок добрыя познания в учении Божественнем, многия стремления и таланты твоя, такожде и велию радость в служении Богу и Церкви святей его, сродник твой от младых лет наставляя тя на путь веры и благочестия, во еже воспевати Богу: Аллилуиа.

Икос 2

Разум духовный от юности твоея Богом ти даровася, во еже служити Ему вся дни живота твоего и премудрости мира сего познавати. Мы же поминая святость жития твоего, празднуем с веселием память твою:
Радуйся, наставницы и учители твоя мудростию своею поразивый.
Радуйся, смирения и кротости исполненный:
Радуйся, твердое православия укрепление:
Радуйся, честное Пресвятыя Троицы носило и похваление.
Радуйся, подвиги твоими всех удививый:
Радуйся, ересь идольскую искоренивый.
Радуйся, употребивый таланты твоя на служение Вышнему.
Радуйся, нас вдохновивый на служение Богу и ближнему:
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 3

Сила вышняго вразуми тя к приятию Божественныя воли на служение Апостольское во Аляске, егда завершися учение твое во Иркутске. Идеже ты вместе с супружницею твоею возлюбленною Екатериною и чадом малым, отправися во апостольское путьшествие ко Российстей Америке воспевая Богу: Аллилуиа.

Икос 3

Имеяше воистину, отче Иннокентие, с небесе благодать тебе дана быти, а не от земли: како бо кто от человек возможет твоея ревности по Бозе познати? Ты бо не возбоялся еси расстояния дальнего и пути длительного, ради Евангелия Христова, по тундре замороженной и бурным морям путьшесвовавый. Тем же и мы, вдохновляемии подвиги твоими, вопием ти сице:
Радуйся, Апостолом бывый Америце:
Радуйся, основателю Церкви Православныя в мире западнем.
Радуйся, славный подражателю Апостола Павла:
Радуйся, храбро путьшествовавый по бурным морям северным.
Радуйся, Духом Святым укрепляемый:
Радуйся, Ангелы Господни носимый и охраняемый.
Радуйся, столпе православия непоколебимый:
Радуйся, пастырю Христов небоязненный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 4

Бурю внутрь имея помышлений сумнительных, како достойно есть пети и познати чудеса Твоя подвиги и терпение, блаженне Иннокентие? Никтоже бо может я исчести, ты же достигнув благополучно островов Уналашкинских, Ангелы хранимый в море бурнем, на брегу воспел хвалебную ангельскую песнь Богу: Аллилуиа.

Икос 4

Слышаша, Богомудре Иннокентие, ближнии и дальнии величие чудес твоих, яко уподобися ты в труде своем святым Кириллу и Мефодию, дал еси азбуку Алеутом Колошам и прочим северным народом, во еже могли бы Бога Истиннаго познати, и славити Его непрестанно, много потрудился на поприще сем, переводя писание Божественное на наречия северныя, мы же прославляем Бога, даровавшего нам светильника таковаго, вопием тебе с радостию:
Радуйся, просветителю древних северных народов:
Радуйся, Триединаго Божества благовеститель в штате Аляска.
Радуйся, устроивый Церковь Христову на камени твердом:
Радуйся, мудро сеявый благое и истинное на ниве благоплодной.
Радуйся, рабе усердный не скрывый таланта Божественнаго:
Радуйся, малое стадо Христово собравый воедино.
Радуйся, закона Христова скрижали, Богом писанныя:
Радуйся, яко истину Христову неведущии имут тя учителя.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 5

Боготечная звезда явися тебе святаго Иннокентия Иркутскаго подвиг. Ты же примеру его подражая, наставляя вере православней язычники, путьшествоваше всюду, собирая рассеянное свое стадо, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, верныя же научая, спасающему тобою Богу взывати: Аллилуиа.

Икос 5

Видеша людие язычестии подвиги и труды твоя, притекаху к тебе аки доброму пастырю, внимаху всякому слову из уст твоих исходящему, ты же имея радение о них, открываше школы повсюду во еже учити отроки истине, сего ради слышиши от всех сице:
Радуйся, наблюдателю проницательный чудес Зиждителевых:
Радуйся, преподавателю терпеливый истин простых и мудрых.
Радуйся, богатство неисчерпаемое в неверии живущим:
Радуйся, просветителю темноты невежества.
Радуйся, промышления о людех приятелище:
Радуйся, чистоты веры усердный хранителю.
Радуйся, всего мира во Христе утверждение:
Радуйся, наставниче добрый ко спасению.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 6

Проповедника велия Богоносна чтит тя, преблаженне Иннокентие, Сибирь вся, Америка и Аляска, ты бо проповеда Евангелие на языках северных научая всех взывати Богу: Аллилуиа.

Икос 6

Возсиял еси свет животный, идяше просветити новокрещенныя люди земли полунощныя Христовым учением. Тии же, узревше Тя, яко ангела светла, спасение благовестити грядуща, яко пастыря добра, душу свою за овцы полагающа, восприяша реку Амур новым Иорданом в ней крестишася, с нимиже и мы вкупе воспеваем тебе сице:
Радуйся, в миру живый, но мирскаго не искавый:
Радуйся, Христа славити всеми языки завещавый.
Радуйся, просветителю великий племен всех северных:
Радуйся, подателю света Христова даже до последних времен.
Радуйся, делателю славный винограда Христова:
Радуйся, пастырю добрый и милостивый стада Иисусова.
Радуйся, слова Божия верный толкователю:
Радуйся, мира Христова всюду насадителю.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 7

Хотя веру православную укоренити во стране полунощней повеле строити храм соборный, сам же таланты Богом ти данныя и приумноженныя, употребляя на дело благое сие, самостоятельно назираше строительство его, да в нем вернии воспоют Богу: Аллилуиа.

Икос 7

Новаго тя Павла, проповедника ревнастнаго разумеем, отче святый Иннокентие, давый не токмо грамоту новопросвещенным северным людем, целя их недуги не токмо душевныя, но и телесныя, порази всех знанием медицины таже и Богословия, мы же с познавшими чрез тя Христа воспеваем ти тако:
Радуйся, просветителю Тунгусов и Индейцев:
Радуйся, благовестителю эвенком и якутом.
Радуйся, таланты своими всех удививый:
Радуйся, Господеви, а не человеком угождати учивый.
Радуйся, врачу душевный вкупе же и телесный:
Радуйся, архитриклине пира церковнаго чудесный.
Радуйся, чрез все житие на ниве Господней потрудивыйся:
Радуйся, и по смерти от паствы своея любовию не отлучивыйся.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 8

Странно бысть кругосветное путешествие твое, егда тя призваша предстати пред Святейшим Синодом, да представиши велия труды твоя и переводы, ради духовного одобрения, ты же достигше града Святаго Петра верно возопи Богу: Аллилуиа.

Икос 8

Весь еси предан быв душею же и телом заветам Христовым, мужественно прият весть о блаженной кончине супружницы твоея, посети святыни Киевския и Сергиевския, моляся усердно Господу о даровании ти благодати велия и помощи в трудех, с благодарением прият от руки святителя Филарета чин ангельский и сан архиерейский. Мы же поминающии сие дерзаем вопити к тебе сице:
Радуйся, Иоанну Крестителю в крещении людей поревновавый:
Радуйся, Кириллу и Мефодию в просвещении равный.
Радуйся, Герману Аляскинскому сомолитвенниче истинный:
Радуйся, Николая Японскаго наставниче славный.
Радуйся, Иннокентия Иркутскаго в проповедании подражателю:
Радуйся, Филарета Московскаго дел великий последователю.
Радуйся, венцем терпения на земли венчанный:
Радуйся, светом вечным на небеси осиянный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 9

Всякое древо по плоду познавается, плод же трудов твоих велий есть пред Господем. Возвратяся в сане епископа в новую епархию полунощной страны, усугуби труды во устроении и укреплении церкви Христовы. Сам устрои часы в колокольне новаго соборнаго храма, и повеле открытии семинарию на Ситхе обучения ради духовенства местного, да вси взывают Господу Сил: Аллилуиа.

Икос 9

Ветии многовещанныя подвигом твоим удивляются, ангели с тобою ликовствуют. Велика бо бысть епархия твоя, насеянная многими народы языческими, ты же посылаше проповедницы во вся удаленныя страны Сибири Восточной и на Аляску, да вси языцы познают веру истинную. Сего ради вопием ти сице,
Радуйся, Апостоле великий Арктический:
Радуйся, первый иерарше Американский.
Радуйся, истинный образе архипастыря православнаго:
Радуйся, не древле, а ныне подвизавыйся.
Радуйся, истинныя веры исповедниче:
Радуйся, Царствия Божия наследниче.
Радуйся, триязычную ересь поправый:
Радуйся, туземцам двери Царствия Небеснаго отверзый.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 10

Спасти хотя всех притекающих к тебе, Богом водимый и ангелы укрепляемый, святителю Христов Иннокентие, посети народы Амурския долины Сибири, изучая нравы и обычаи, язык и традиции тоя страны, примером к подражанию им явился еси, непрестанно научая взывати Богу: Аллилуиа.

Икос 10

Стена еси всем, о православии трудящимся, и заступление к тебе с верою притекающим, святче Божий Иннокентие, пример достойный подражанию явивый, да продолжатся труды твоя в просвещении неведущих Христовой истины, мы же воспоминающее подвиги и труды твоя взываем ти сице:
Радуйся, добродетельми, яко виссоном, украшенный:
Радуйся, в премудрости с Соломоном сравненный.
Радуйся, подобно Иоанну Богослову Господа возлюбивый:
Радуйся, такожде и малыя чада твоя наставивый.
Радуйся, Евангелие переведый на языки туземныя:
Радуйся, основавый школы для изучения истины Божественныя.
Радуйся, семена Истины насадивый на почве Американстей:
Радуйся, трубо громогласная Евангельскаго благовестия.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 11

Пение Всемогущему Богу паче иных принесл еси, святе Иннокентие, жизнь свою посвятивый просвещению иноверных, свет Евангельский донесый даже до конец земли, стопами обошед всю вселенную, на склоне лет своих быв призван на служения святительское, ты же восприяв сие со смирением Богу воспевая: Аллилуиа.

Икос 11

Светозарнаго светильника обретше в тебе, святителю Иннокентие, земля Русская, уподобися бо ты вселенским учителям, паству Российскую добре упасл еси, не забывая малая чада тобою оставленныя, поревноваше о них даже до смерти, мы же с ними согласно вопием ти таковая:
Радуйся, свете миру и соль земли бывый:
Радуйся, яко светильник, горяй во тьме, языком светивый.
Радуйся, ко Владыце всех нас покаянныя молитвы приносящий:
Радуйся, и сам о нас к Нему выну всегда молящийся.
Радуйся, светлое Православия проповедание:
Радуйся, златозрачное света Евангельскаго сияние.
Радуйся, сего ради велиим во Царствии Божием нареченный:
Радуйся, на земли в Церкви Господней прославленный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 12

Благодать просвещения и мира испроси нам, Святителю Христов Иннокентие, мира во всем мире, любви друг ко другу. Евангелие Христово до конца жития своего благовестивый, завещавый не плакати а радоватися о преставлении твоем, речей надгробных не глаголати но токмо проповедь назидательную и поучительную, мирно отшел еси в вышняя селения приявше Христовы тайны, мы же дивящееся таковому смирению вопием Богу: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще труды твоя и подвиги, дивное житие на земли, прославляем тя, равноапостоле Христов Иннокентие: в тебе бо Бог в Троице прославляемый, дивно прославися, смиренно молим тя, силу свыше на укрепление православия ниспошли нам, на враги видимыя и невидимыя победу даруй, да вси народи приведенныя тобою ко Христу, вкупе же и мы воспеваем ти похвалы сия:
Радуйся, поминающих тя поминаяй:
Радуйся, нестроения наша исправляяй.
Радуйся, людем верным поможение:
Радуйся, рода христианскаго возвышение.
Радуйся, православия твердое ограждение:
Радуйся, неверия живое обличение.
Радуйся, Троицу Святую Богомудре исповедавый:
Радуйся, службу Божию совершати коемуждо своими языки завещавый.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.

Кондак 13

О, преблагословенне отче Иннокентие, просвещение всех Христа чающих, нынешнее приемше малое приношение сие наше, вся народы православныя от находящих им зол и бед свободи, в мире любви и единении соблюди. И в царствие небесное предстательством твоим приведи всех нас, Богоприятным твоим ходатайством, да с тобою воспеваем: Аллилуиа.

Сей Кондак глаголи трижды. А по сем читается Икос 1 и Кондак 1.

Молитва святителю Иннокентию Московскому

О, пастырю добрый и учителю премудрый, образе благонравия всем, благочестно жити хотящим, святителю отче наш Иннокентие! К тебе, яко чада ко отцу, прибегаем и молимся, поминая твою любовь к людем: буди щит несокрушим Святей Церкви Православней и отечеству нашему, архиереи благолепием святительства и премудростию украси, пастырем в служении ревность даруй, монашествующия к подвигом добраго течения в послушании утверди, православным христианом веру святую непорочну соблюсти умоли, мир весь предстательством твоим умири.
Теплый наш молитвенниче, всероссийский светильниче, просветителю Сибири и Америки, осени горним благословением нас, в скорбех сущих, и подаждь утешение и избавление от болезней душевных и телесных; испроси нам свыше дух кротости, целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве, да прочее время жития нашего в вере и покаянии поживем и в жизни вечней благодарне восхвалим прославльшаго тя Господа — Отца, и Сына, и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Молитва иная святителю Иннокентию Московскому

О, святителю Христов Иннокентие, новоявленный угодниче! К тебе припадаем, раби Божии (имена), и молимся: всели в сердца наша любовь твою, еюже к Богу и ближним твоим в житии твоем преисполнен был еси.
Моли Христа Бога, да отпустятся нам согрешения наша вольная и невольная, да избавимся от всех враг видимых и невидимых, от всяких бед и скорбей и всяких недугов. Моли, да милостив будет нам Господь и зде, и в будущем веце и преставльшияся от нас отцы и братию, матери и сестры, и чада наша, в лики святых вчинив, в месте светле упокоит: да предстояще и поклоняющеся иконе твоей, имамы тя неусыпающаго молитвенника и предстоятеля о нас ко Господу, и благодарно с любовию величаем прославльшаго и послушающаго тя, в Троице славимаго Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Святитель Иннокентий, митрополит Московский (в миру Иван Евсеевич Попов-Вениаминов), родился 26 августа 1797 г. в селе Ангинском Иркутской епархии в семье пономаря. Мальчик рано усвоил грамоту и с 7 лет уже читал Апостол в церкви. В 1806 г. его отдали в Иркутскую семинарию. Здесь, как лучшему воспитаннику, юноше дали фамилию Вениаминов, в честь почившего Иркутского архиепископа Вениамина († 8 июля 1814 г.). 13 мая 1817 г. он был рукоположен в диакона к Благовещенской церкви Иркутска, а 18 мая 1821 г. - во священника.

С 1823 г. началось миссионерское служение будущего Апостола Америки и Сибири. 45 лет отдал Святитель Иннокентий делу просвещения народов Камчатки, Алеутских островов, Северной Америки, Якутии, Хабаровского края, совершая свой апостольский подвиг в суровых условиях, с большими опасностями для жизни. Святитель Иннокентий крестил десятки тысяч людей, строил храмы, при которых основывал школы и сам обучал в них основам христианской жизни. Много помогало ему в трудах знание различных ремесел и искусств.

Святитель Иннокентий был замечательным проповедником. Совершая литургии, молебны и всенощные бдения, он неизменно наставлял паству. Во время многочисленных поездок святитель Иннокентий изучал язык, быт и нравы народов, среди которых проповедовал. Его труды по географии, этнографии и языкознанию получили мировую известность. Он составил алфавит и грамматику алеутско-лисьевского языка и перевел на него Катехизис, Евангелие и многие молитвы. Одно из лучших его произведений "Указание пути в Царство Небесное" (1833 г.) переведено на разные языки малых народов Сибири и выдержало более 40 изданий. Благодаря трудам святителя Иннокентия в 1859 г. впервые услышали Слово Божие и богослужение на своем родном языке якуты.

29 ноября 1840 г. митрополит Московский Филарет совершил пострижение отца Иоанна в монашество с именем Иннокентий, в честь святителя Иннокентия Иркутского. 15 декабря архимандрит Иннокентий был хиротонисан во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского. 21 апреля 1850 г. епископ Иннокентий был возведен в сан архиепископа.

Промыслом Божиим 5 января 1868 г. святитель Иннокентий стал преемником митрополита Филарета на кафедре Московских первоиерархов. Через Святейший Синод митрополит Иннокентий закрепил вековой миссионерский опыт Русской Церкви (еще в 1839 г. он предложил проект улучшения организации миссионерского служения). Попечением митрополита Иннокентия было создано Миссионерское общество, Московский Покровский монастырь преобразован в миссионерский, в 1870 г. учреждена Японская Православная Духовная Миссия во главе с архимандритом Николаем Касаткиным (впоследствии святитель Николай Японский, память 3/16 февраля), которому святитель Иннокентий передал многое из своего духовного опыта. Весьма плодотворно было и управление святителем Иннокентием Московской епархией. Его стараниями построена церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Московской духовной академии.

Святитель Иннокентий преставился ко Господу 31 марта 1879 г., в Великую субботу, и погребен в Свято-Духовском храме Троице-Сергиевой Лавры. 6 октября 1977 г. Русской Православной Церковью святитель Иннокентий прославлен в лике святых. Память его установлено совершать дважды в год: - в день его блаженной кончины, и 23 сентября/6 октября - в день прославления.

Иконописный подлинник

Иннокентий, епископ Иркутский, святитель

Святой Иннокентий, в миру Иоанн, происходил из дворянского рода Кульчицких, или Кольчецких. В половине XVII века родители святого и некоторые родственники его переселились из Волыни в Малороссию, в Черниговскую губернию, вследствие голода и тяжести польского владычества. Многие лица из этого рода проходили духовные должности и отличались своим благочестием. О родителях святителя ничего не известно. Сохранилось только предание, что они были люди благочестивые и богобоязненные.

Святой Иоанн родился около 1680 года. Когда он достиг отроческого возраста, то около 1695 года отдан был в училище при Киевском Богоявленском монастыре. Здесь святой отрок обучался риторике, философии, богословию и языкам: латинскому, греческому и польскому. Училище при Киевском Богоявленском монастыре, переименованное в 1701 году в академию, было тогда лучшим рассадником просвещения и благочестия в Юго–Западной Руси. В то время в нем преподавали многие знаменитые мужи. Ректором академии был ученый архимандрит Иоасаф Кроковский, словесность преподавал Стефан Яворский, впоследствии митрополит Рязанский и местоблюститель патриаршего престола. В то же время был наставником в академии и знаменитейший проповедник царствования Петра I - Феофан Прокопович.

Блаженный Иоанн прилежно занимался науками; до нас дошло много книг, переписанных рукою святителя или принадлежавших ему. Особенно же ревностно изучал святой Иоанн словесность и читал западнорусских проповедников, так как желал впоследствии подвизаться в проповедании слова Божия. Не менее любил он читать творения отцов и учителей Церкви и другие назидательные книги. Молитва и изучение слова Божия - таковы были занятия блаженного Иоанна в годы учения. Но святой этим не довольствовался: сердце его давно уже горело любовью к Богу. Уже давно мечтал он о том, чтобы посвятить себя всецело на служение Господу. Внешние тяжелые обстоятельства побудили его ускорить свое намерение. Смерть родителей, чума, появившаяся тогда в Киеве, наконец, вероятно, преследование Мазепой всего рода Кульчицких представили блаженному Иоанну еще более тщетность и суету сей жизни. Посему, окончив в 1706 году курс обучения в Киевской академии, он воспринял иночество и вступил с именем Иннокентия в число братии Киево–Печерской обители.

Недолго, однако, блаженный Иннокентий подвизался в Киевской лавре. В 1710 году он был вызван в Москву Стефаном Яворским для преподавания в Московской славяно–греко–латинской академии. Эта академия находилась в Заиконоспасском монастыре. Здесь святой Иннокентий преподавал словесность и поучал своих учеников искусству церковного витийства. В 1714 году святой был назначен префектом академии. Его обязанностью было наблюдать за порядком внутренней и внешней жизни воспитанников, а кроме того он еще преподавал нравственное богословие и философию. Такую должность он занимал до 1719 года. В этом году он был вызван в звании соборного иеромонаха в Александро–Невскую лавру и назначен на корабль «Самсон», стоявший в Ревеле. Вскоре он был переведен обер–иеромонахом в город Або. Занимая сию должность, святой был начальником флотских иеромонахов, служивших в Финляндском корпусе, надзирал за их поведением, разрешал недоразумения и сносился о церковных нуждах с Святейшим Синодом. Так как святой Иннокентий по обязанности своей службы каждую неделю должен был посещать каждый корабль, то, вероятно, он хорошо был известен государю, так любившему созданный им флот.

Но Господь назначил Своему угоднику новое, высшее служение. Он судил ему быть просветителем отдаленнейшей окраины русского государства - Восточной Сибири.

Сибирь, завоеванная в 80–х годах XVI века, хотя медленно, но непрерывно заселялась русскими переселенцами. По берегам многочисленных рек они строили зимовья для сбора дани с инородцев, остроги для военной защиты от их набегов в города, где сосредоточивалось управление завоеванного края. Вместе с расселением русских по обширной Сибири распространялась и Христова вера: по зимовьям ставились кресты или часовни, по острогам строились церкви, а по городам - церкви и монастыри. В 1620 году была открыта Сибирская епархия в городе Тобольске. Но одного епископа, разумеется, было недостаточно для огромной страны, и церковная жизнь Сибири за все XVII столетие представляла грустную картину вопиющих беспорядков. Духовенства было недостаточно, и многие церкви стояли без пения; монастыри жили без устава, и монахи были таковыми только по имени. Среди верующих, не исключая и духовенства с монашеством, встречались такие пороки и царила такая распущенность, что неприлично и описывать. Сибирь нуждалась в апостолах веры Христовой.

В половине XVII столетия русские переселенцы дошли до границы Китайской империи, до озера Байкал и реки Амур. В то время были там построены небольшие крепости–остроги: в 1654 году построен Нерчинский острог, в 1665 году - Селенганский, оба на восточной стороне Байкала, а на западной еще ранее, в 1652 году, было основано Иркутское городище для сбора дани с соседних инородцев. Благодаря этим русским переселенцам начинаются сношения и столкновения с Китаем; от них проникает в Китай и православная христианская вера. В 1650 году казацкий атаман Иерофей Хабаров занял китайский город Албазин на левом берегу реки Амура. Укрепившись в Албазине и настроив городков, казаки держались здесь тридцать пять лет и отсюда владели всем течением Амура. Но в 1685 году китайцы осадили 450 казаков, засевших в Албазине с 15–тысячным войском и многочисленной артиллерией, и, истребив часть русских, остальных (около 300 человек) взяли в плен. Китайцы предложили пленникам на выбор - или вернуться в свои сибирские поселения, или поступить в подданство китайскому богдыхану. Из них перешло в китайское подданство только 45 человек с женщинами и детьми. Эти пленные албазинцы и были зерном Православной Русской Миссии в Китае. При выходе своем из Албазина они взяли с собою из крепостной церкви бедную церковную утварь с иконами и в числе их - образ святителя Николая, а также насильно увлекли с собою священника Максима Леонтьева. Русские пленники были приняты богдыханом Канси очень ласково, поселены были в самой столице Китая - в Пекине, на так называемом «Берестовом урочище», в северо–восточном углу столицы, у самой городской стены. (Богдыхан Канси царствовал с 1662 по 1722 гг. Он был государь мягкий и сочувствовавший европейцам. В его продолжительное царствование сделала большие успехи в Китае католическая миссия.) Спустя немного времени богдыхан отдал пленным христианам буддийское капище, которое они переделали в часовню. Сами пленники причислены были к почетному сословию воинов. В 1696 году часовня превращена была в церковь во имя Святой Софии Премудрости Божией, хотя обычно называлась Никольской по имени чтимой иконы. Престарелый отец Максим ревностно трудился на чужбине и продолжал свою пастырскую деятельность до самой кончины своей, последовавшей в 1711 или 1712 году.

По мысли митрополита Тобольского Филофея, неутомимого «апостола Сибири», в 1715 году с согласия богдыхана отправлена была первая Русская Миссия из десяти лиц под начальством архимандрита Илариона Лежайского. Богдыхан принял Миссию ласково, дал ей содержание и дозволил богослужение.

В 1718 году настоятель Миссии архимандрит Иларион скончался. На его место Святейшим Синодом был назначен святой Иннокентий. Еще до возведения его в сан архимандрита до Синода дошли слухи, что китайский император Канси склонен принять христианство (слух этот после оказался неверным). По сему поводу Тобольский митрополит Филофей, от которого была в зависимости и Китайская Миссия, писал сибирскому губернатору князю Гагарину, чтобы он сообщил о том Стефану Яворскому: «Полезно было бы при назначении доброго и мудрого человека в Пекин почтить его чином архиерейским или архипастырским и клиру с ним сослать человек пятнадцать».

Святейший Синод, рассмотрев это дело, определил послать в Пекин, столицу Китая, епископа, чтобы он мог рукополагать священников и диаконов. Епископом в Пекин и выбрали святого Иннокентия - мужа, известного своим благочестием и ученостью. Это определение решено было повергнуть на усмотрение императора Петра I. Во время производства этого дела архимандрит Александро–Невской лавры Феодосий был назначен епископом Новгородским, а святому Иннокентию было временно поручено исполнять должность наместника лавры.

14 февраля 1721 года Святейший Синод доложил императору Петру I: «Определенного в Хинское государство (то есть в Китай) иеромонаха Иннокентия Кульчицкого архиереем Иркутским и Нерчинским для близости к оному государству посвятить ли? и оного для удобнейшего обхождения от Сибирской епархии отделить ли?»

Государь повелел: «В архиереи посвятить, но лучше без титула городов, понеже сии города порубежные к Хине (то есть к Китаю), чтобы иезуиты не перетолковали низко и бедства б не нанесли».

Тогда святой Иннокентий донес в Синод: «Понеже Богу, царскому величеству и Вашему Святейшему Синоду тако изволися, во еже бо мене, нижеподписаннаго, почет саном епископства, послать в Китай на дело, яже Вам известно, сего ради и аз таких высоких лиц воле не противяся, но паче со всяким достодолжным почтением облобызая, дерзая некия нужды, без которых тамо и на пути быти невозможно, изъявити».

В дальнейшем донесении блаженный Иннокентий просил отпустить необходимые для богослужения вещи и потребную сумму.

5 марта 1721 года святой Иннокентий был посвящен в епископа в Петербурге в присутствии самого государя. Но так как по церковным правилам всякий епископ должен именоваться по области, то блаженного Иннокентия нарекли епископом Переяславским от имени Переяславля–Залесского. В указе Святейшего Синода сказано, что Иннокентий рукоположен во епископа для «проповеди слова Божия и размножения ради православныя восточного благочестия веры в Хинское государство, где архиерея прежде сего не бывало».

Назначая Иннокентия на евангельскую проповедь, Святейший Синод в то же время поставил его в независимое положение относительно митрополита Сибирского, подчинил новопоставленного святителя непосредственно себе, а Сибирскому владыке предписывал помогать епископу Иннокентию в его сношениях со Святейшим Синодом.

19 апреля 1721 года святитель вместе с двумя иеромонахами, двумя диаконами, 5 певчими и с несколькими служителями выехал из Петербурга в Москву. В Москве святитель получил грамоту от Сената, в которой говорилось между прочим, чтобы по прибытии своем в Китай не разглашал там о себе, что имеет архиерейский сан, - и это затем, чтобы не учинилось какое–нибудь препятствие от иезуитов, противников православной веры, которые издревле имели обычай сеять посреди пшеницы Православия плевелы раздоров и поношений. Если же случайно кто–нибудь из тамошних знатных и высоких лиц спросит его о чине, то мог сказать, что имеет чин епископства ради того, что может рукоположить священника и диакона, когда их надобно будет на место умерших, а не ради чего другого. Но и такое заявление предписывалось делать с большою осторожностью.

Еще святитель не покидал Россию, как уже власти опасались враждебных действий со стороны китайцев и в особенности со стороны хитрых иезуитов. Ожидания эти оправдались, но исполнилось также и то, чего Святейший Синод ждал от святого Иннокентия. На отдаленной окраине Русского государства святитель был истинным пастырем, ярким светочем Христова учения, приведшим ко Господу не мало душ из тьмы язычества.

Перед отъездом в Сибирь святому Иннокентию были выданы из патриаршей ризницы серебряные сосуды и омофор. Прочую же необходимую утварь, по синодальному распоряжению, взяли в Суздале из ризницы митрополита Ефрема. А богослужебные книги были выданы ему из Синодальной типографии.

Около года употребил святитель, чтобы достигнуть города Иркутска, где он должен был ждать дальнейших распоряжений Синода. Путешествие было весьма тягостно и трудно. Много опасностей грозило путешественникам. Суровый климат, незнакомые места, отсутствие дорог, дикие звери, инородцы–кочевники - все это пришлось перенести святому Иннокентию и его спутникам. Им пришлось иметь с собою порох и ружья. Наконец в марте 1722 года святитель вместе со своей свитой прибыл в Иркутск. Иркутский воевода Полуектов немедленно послал грамоту нашего правительства в Ургу к Тушетхану, монгольскому владетелю, через которого обычно пересылались грамоты китайскому правительству со стороны России.

Незадолго перед этим временем, в 1719 году, император Петр I отправил в Пекин посольство для разрешения вопросов о свободной торговле России с Китаем. Посланником был назначен капитан гвардейского Преображенского полка Лев Измайлов. В инструкции, данной Измайлову, стояли требования, чтобы китайское правительство не возбраняло приезжавшим русским содержать свою веру, чтобы оно разрешило постройку православной церкви и отвело для нее место. Но посольство Измайлова не имело успеха: разрешения на постройку второй церкви дано не было. В это время пришло в Пекин известие, что 700 человек монголов перебежали русскую границу. Этим китайское правительство воспользовалось, чтобы прекратить переговоры с русским посланником: Измайлову объявили, что до тех пор не дадут ответ на его предложения, пока не кончится дело о беглецах. Измайлов должен был уехать из Китая в марте 1721 года.

Когда святой Иннокентий приблизился к китайской границе, в это время из Китая уже выехал наш посланник. Тушетхан сообщил нашему правительству, что при рекомендательной грамоте святителю нет письма от Сибирского губернатора к нему, Тушетхану, и вообще русская новая Миссия не может быть принята ранее, чем кончатся переговоры о выдаче беглецов. Причиной такого нерасположения китайцев следует считать зависть иезуитов. В листе, или рекомендательной грамоте, посланной из Сената в отсутствие Петра Великого, святитель был назван «духовной особой, господином Иннокентием Кульчицким». Иезуиты поспешили объяснить в неблагоприятном для нас смысле, что должно подразумевать под словами «господин, духовная особа».

Присланная вскоре тобольским губернатором к Тушетхану грамота еще более затруднила и без того запутанные отношения. Согласно с обычаем, Иннокентий был назван в этой грамоте «великим господином». Китайское правительство отвечало, что богдыхан не может принять такой великой и важной особы. Так дело о посылке в Китай святителя не могло быть приведено к желанному концу. Подозрительность и замкнутость китайцев, интриги и зависть иезуитов, тяжелые исторические условия, которые тогда переживало русское государство - это было время персидского похода (персидский поход был в 1722 г. Император Петр I принимал в нем личное участие) - вот главные причины, воспрепятствовавшие успеху Миссии.

Между тем положение святителя, который проживал тогда в Троицком Селенгинском монастыре, было крайне тягостно. Он неоднократно обращался в Синод за дальнейшими распоряжениями:

«Где мне главу приклонити и прочее жития моего время окончити Святейший Правительствующий Синод заблагорассудит? Прошу покорно о милостивом указе, что мне делать: сидеть ли в Селенгинске и ждать того, чего не ведаю, или возвратиться назад? И чем? Понеже без указа подвод не дадут. И куда? Понеже лисы язвины имеют на опочинок (то есть для отдыха), я же по сие время не имам, где главы приклонити. Скитаюся бо со двора на двор и из дома в дом преходящи».

Так описывал сам святитель свое положение. Святейший Синод, надеясь, что положение дел изменится к лучшему, прислал в 1723 году святителю указ, которым повелевал ему пребывать в Селенгинске до тех пор, пока не изменятся обстоятельства.

Положение святителя все более и более становилось бедственным и затруднительным. Жалованье стали задерживать и не выдавать, писем в Россию нельзя было посылать, так как китайцы их перехватывали.

«Что ми хощет Святейший Синод творить и куда обратить? Ибо зело печален есть, не ведая пути, в оньже пойду», - писал святитель в Синод.

Не получая жалования, он сам и его свита питались доброхотными даяниями русских купцов; свита занималась рыбной ловлей, святитель сам чинил свое изношенное платье. Скудна и бедна была жизнь чинов Китайской Миссии, но, богатый смирением и терпением, святитель подавал всем пример и утешал надеждой на будущее воздаяние. Единственной отрадой для блаженного Иннокентия было тогда совершать богослужение в Селенгинском соборе. Но нужда заставила его переехать на дачу Троицкого Селенгинского монастыря. Эта дача находилась на левом берегу реки Хилки, против селения Красноярского. В бывшем при той даче храме святитель изливал в молитвах пред Господом свою печаль; лишь одна молитва и поддерживала святого. Несмотря на тягостные условия жизни, святитель не любил оставаться в праздности. В свободное от молитв время он писал иконы. Много таких икон, писанных его рукою, сохранялось в храме села Куналеи, к которому приписано было Красноярское. В то же время святитель проповедовал слово Божие жившим вокруг бурятам и монголам, и много содействовал утверждению среди них истинной веры Христовой. Посему Церковь, воспоминая о святителе, воспевает: «Радуйся, яко проповедию Евангелия, тобою к языкам монгольским принесенной, злоухищрение душ человеческих жестоко посрамися». В Селенгинске и на даче монастыря святой прожил три года.

Между тем в Китае произошли перемены. Еще в конце 1722 года помер престарелый богдыхан Канси и на престол вступил сын его Юн–чжен. Новый государь был очень нерасположен к иностранцам и к христианам: он распорядился выслать из пределов Китая большую часть католических миссионеров, храмы их обратить в общественные дома, строго воспретил совершать богослужение. В этом нерасположении китайского государя к христианам и заключалась теперь главная причина того неопределенного положения, в котором находился святитель Иннокентий.

В августе 1724 года возобновились переговоры с китайскими уполномоченными, которые прибыли в Селенгинск. Но они отказались хлопотать перед своим правительством о пропуске святого Иннокентия. «Мы теперь не можем принять его, пока не доложим богдыхану, а когда будет от самодержца Всероссийского некая персона, с такими же полномочиями, какие у нас, и договор сделается о всем, зачем мы были присланы, снова будем тогда (хлопотать) и об этом господине, получив инструкции от нашего государя, принят ли он будет или нет».

Так китайские уполномоченные потребовали прежде всего отправки посла в Петербург; на это нужно было много времени.

В то время (14 февраля 1725 года) из Синода пришел указ, которым блаженному святителю повелевалось выехать из Селенгинска в Иркутск и ждать здесь нового указа. Прибыв в Иркутск, святитель, с согласия Тобольского митрополита Антония поселился в Вознесенском монастыре. Здесь святитель прожил почти год, не вступаясь в дела управления, только посвящая ставленников по поручению митрополита Сибирского.

Новые невзгоды ожидали святого мужа на новом его местожительстве. Архимандритом Вознесенского монастыря был Антоний Платковский, человек честолюбивый и очень хитрый. Стремление стать во главе Пекинской Миссии побуждало его, не разбирая средств, домогаться своей цели. Платковский отличался необузданным нравом и жестокостью. Но за дальностью от Петербурга и покровительством некоторых лиц он, не обращая внимания на жалобы угнетенных, продолжал чинить несправедливости. Узнав о приезде святого Иннокентия в Иркутск, Тобольский митрополит Антоний и губернатор князь Долгоруков просили святителя разобрать их спор с Платковским, но святитель не взял на себя этого, так как считал себя не в праве разбирать проступки архимандрита, не состоящего в его ведении.

В апреле 1726 года в Иркутск прибыл из Петербурга чрезвычайный посланник граф Савва Владиславич Рагузинский. Граф Рагузинский послан был уже по смерти Петра I императрицей Екатериной I для того, чтобы разрешить спорные дела между Россией и Китаем. Относительно святителя Иннокентия дано было графу такое постановление Святейшего Синода: ехать ему с посланниками в Китай, если с китайской стороны не будет к тому препятствия; если же туда его не допустят, то предписывалось ехать с графом архимандриту Антонию. Согласно этому указу святому Иннокентию пришлось сопровождать посланника до границы и поступать вообще по совету с ним. Святитель отправился в Селенгинск. Но и на этот раз Господь не привел ему переехать за границу России. Посланник письменно ходатайствовал перед китайскими властями о пропуске святого Иннокентия в Пекин, но не имел успеха. После свидания с двумя министрами богдыхана на пограничной речке Буре посланник 31 августа 1726 года доносил в Петербург, «что китайские министры, которые на границе его принимали, епископа Иннокентия Кульчицкого туда с ним, графом, в Китай без указа ханского не пропустили и не чает он, чтобы его китайцы приняли». В то же время Рагузинский сообщал, что, по словам китайских министров, богдыхан никогда не согласится принять в Китай такую превеликую особу, так как «великим господином называется их папа или хутухта». Такое донесение Рагузинского было принято в Петербурге к сведению. Принято было и представление графа, чтобы поехать в Пекин архимандриту Антонию, о котором тот отзывался с похвалою: живя в Иркутске, «учит насколько детей языку монгольскому и бывал в Пекине и человек трезв и не без ума». И вот Святейший Синод повелевает святителю Иннокентию впредь до получения нового указа начальствовать в Иркутском Вознесенском монастыре. Неизвестность и неопределенность положения томили святителя. Чем более проходило времени, тем все более затруднений и лишений приходилось ему испытывать. Но он терпеливо переносил их, ибо знал, что без воли Божией ни один волос не может упасть с головы человека. Несчастия и лишения - это лучший путь, ведущий к вечному блаженству. Святой Иннокентий переносил их без ропота.

Недолго, однако, святителю пришлось ждать нового назначения: 26 августа 1727 года он получил указ о бытии ему епископом в Иркутске. До сего времени Церковь Иркутская признавалась только викариатством Тобольской митрополии. Теперь она была выделена в особую епископию. На новом поприще ждало святителя не отдохновение, не успокоение от прежних трудов, а еще более забот, еще более невзгод. Достаточно упомянуть, что назначение в Иркутск его предшественники принимали как наказание и очень тяготились этим. Не так думал святитель. Не отдыха он искал в земной жизни, а труда.

2 сентября 1727 года он обратился с первым словом к своей пастве как архипастырь и отец. Вот его послание: «Божиею милостию преосвященный Иннокентий, епископ Иркутский и Нерчинский. Во град Иркутск всем Церкви Святыя и Восточныя сыном послушным, духовным и мирским, благодать Господа нашего Иисуса Христа, любовь Бога и Отца и причастие Святаго Духа да будет со всеми вами. Понеже благословением Божиим ея императорское величество, имея сердце свое благодатное в руце Божией, по докладу Святейшаго правительствующаго Синода, благоволила мя милостивым своим императорским указом определить в Иркутскую епархию настоящим епископом, и титуловати себе по той епархии, якоже и прежде бывало, того ради молю прежде всех творити моления за ея императорское величество о здравии, и всея ея императорской фамилии, Святейшаго правительствующаго Синода, такожде и о нашем смирении, титулуя нас Иркутским и Нерчинским. Прочее молим вас и архипастырски увещеваем, да такожде мудрствуйте единодушно, друг друга честию больша творяще, мир и любовь между собою имуще, якоже и апостол святый Павел поучает: елика пречестна, елика прелюбезна, елика прехвальна и прочая, сих поучайтеся, сим последуйте, сия держите, тако да и временная благая и вечная удостоитесь наследовати, всеусердно желаем и благословение посылаем. Аминь. Иннокентий епископ».

Много огорчений доставил святому Иннокентию Антоний Платковский. Возгордившись своим назначением в Пекинскую Миссию, он потребовал у святителя денег более 1000 рублей из суммы Вознесенского монастыря, не имея на то никакого права. Святитель отвечал, что выслать требуемой суммы он не может, так как таких денег в монастырской казне нет. В то же время открылось, что сам Платковский, в бытность свою в Иркутске архимандритом Вознесенского монастыря, растратил большие деньги. Надменный архимандрит грозил даже, что он будет жаловаться в Синод. Но дело кончилось тем, что он принужден был смириться и выплатить растраченные им деньги.

Такие несправедливые притязания Платковского сильно утруждали святителя, который в то же время ревностно занимался делами по своей епархии. Вступая на архипастырский престол в Иркутске, святой Иннокентий был преисполнен усердия послужить на пользу своей паствы, посвятить все силы своим пасомым. Он ясно провидел, что много трудов ему предстоит на новом служении. Духовенство в новой епархии было в самом жалком положении. Большинство из лиц духовных не получило почти никакого образования. Невежественные пастыри немногим отличались от пасомых и не могли быть духовными руководителями их - наставлять назидательным словом и привлекать добрым примером. Дети духовных учились тогда по большей части у своих отцов, а те, сами получив скудное образование, немногому могли научить своих детей. Недостаточное приготовление к священному сану необходимо влекло за собою разные беспорядки и нестроения. Многие священники с трудом читали и, стыдясь своего безграмотства, подпись за них других лиц объясняли своим слабым зрением, что «де он, поп, очима скорбен». Новых служителей Церкви взять было неоткуда, ибо в священники возводились из низших степеней; из дьячка ставили диаконом, а диакон возводился в сан иерея.

Святитель Иннокентий не замедлил принять все доступные ему средства для искоренения таких нестроений. Он потребовал, чтобы все священники в воскресные дни читали книжки, разосланные Святейшим Синодом под названием «Заповеди с толкованием», также поучения святых отцов Церкви. В случае неисполнения своих обязанностей святитель грозил нерадивым пастырям судом Божиим, на котором они должны будут дать ответь не только за себя, но и за своих детей духовных. Вообще, понимая важное значение духовенства, святой Иннокентий старался возвысить его положение, что видно из одной речи его, обращенной к пастырям. В этой речи святитель старался объяснить важность и ответственность иерейского служения. Он говорил, что священники - строители таин Божиих, свет для тьмы, соль земли, звезды неба, пастыри, которые обязаны отгонять волков от своего словесного стада. Священники, говорил ревностный архипастырь, должны усердно устроять дом Божий, украшать его всяким благодеянием, особенно усердно проповедовать слово Божие, непрерывно поучая своих духовных чад.

Но одними предписаниями нельзя было всего исправить. Нужно было добрым учением и воспитанием приготовить будущих пастырей Церкви. Посему святитель много заботился об училище. До него была одна монгольская школа, заведенная во время Платковского при Вознесенском монастыре. Но при Платковском школа эта была в самом плохом состоянии. В начале 1728 года святитель устроил при монгольской школе и русскую. С того времени школа получила название русско–монгольской. Из русского отделения этой школы должны были выходить будущие пастыри. Святитель много заботился о ней; он привел в порядок ее помещение, вызвал сам учителей. В школу принимались дети не только из духовенства, но также из всех сословий. Духовенству святитель приказал немедленно доставлять в школу своих детей в возрасте от 7 до 15 лет. Не исполнившие этого распоряжения должны были уплачивать 15 рублей штрафа и, кроме того, детей высылали через начальство на счет непослушных. В 1730 году, по прошествии двух лет после открытия школы, в ней было уже около 36 человек учащихся. Святитель увеличил жалование учителям; он также ревностно заботился и о доставлении необходимых книг. В 1729 году для монгольского отделения выписал несколько книг у лам, живших за озером Байкал. Переписчики переписали эти книги, подлинники были возвращены их владельцам, а новые книги были переданы в школу для пользования ими. Для надзора над учениками святитель выбрал иеромонаха Лаврентия. Содержание школы стоило ему немалых забот и огорчений. Средства были крайне скудны. Главным образом святитель содержал эту школу на доходы Вознесенского монастыря и на свои собственные, хотя последние были очень незначительны.

Дело в том, что при определении святого Иннокентия на Иркутскую кафедру не было почему–то сделано распоряжение о жаловании ему. Также и пределы его епархии не обозначены были точно. Тобольский митрополит Антоний удерживал за собою некоторые округи, которые должны были бы перейти к святому Иннокентию, так как ранее были в ведении Иркутского викарного епископа. Святитель ходатайствовал перед Синодом в 1728 г. о своем жаловании и просил точнее обозначить границы новой епархии. Святейший Синод 29 августа постановил о выдаче жалования святителю и определил построить архиерейский дом для него; тогда же он нашел необходимым включить в состав новой епархии не только Селенгинский округ, но также еще округи Якутский и Илимский. Для окончательного решения это постановление Синода было послано в сенат, но долго еще пришлось ждать сенатского распоряжения.

В то время в Сибири был такой обычай: прихожане сами из своей среды выбирали лиц, которых считали достойными священства, и посылали их для поставления к епископу. И святой Иннокентий уважал этот обычай, причем нисколько не поступался своим правом следить за тем, чтобы избранные пастыри были достойны своего звания, и поставлял только таковых. Если по справке в архиерейском приказе действительно выбранное лицо не имело никаких препятствий к принятию священного сана, то святитель полагал резолюцию «для научения в школе». Избираемый посылался в монгольско–русскую школу и здесь учился не менее двух месяцев. В это время он был обязан списать для себя правила из Духовного Регламента, относящиеся к священническому служению, затем заучить их наизусть. В то же время он знакомился с предстоящим ему новым служением. При выпуске из школы вышеупомянутый иеромонах Лаврентий испытывал его. Если по испытании выбранный признавался достойным, то получал ставленную грамоту от святителя и, научившись отправлять церковное богослужение, уезжал на место своего служения. Так заботился святитель о избрании достойных пастырей. Если же кто из избранных прихожанами лиц оказывался недостойным великого сана, то святитель отвергал такого.

При обширности Сибири и при затруднительности проездов святителю Иннокентию нередко приходилось рукополагать священников не только для своей Иркутской епархии, но и для сопредетельной Тобольской. Многим ставленникам гораздо ближе было ехать для посвящения в Иркутск, чем в Тобольск. Но святитель Иннокентий делал это по просьбе и уговору с Тобольским митрополитом Антонием.

Много заботился св. Иннокентий о благолепии службы Божией. До него часто в воскресные и праздничные дни не бывало богослужения или бывало оно в неудобное время; жители Иркутска жаловались на это святителю, и он ревностно искоренял эти беспорядки. Святитель распорядился, чтобы священники в городе Иркутске не совершали литургии слишком рано. Он приказал в праздники благовестить к литургии в 9 часов утра, а в простые дни - в 7 с половиной.

Святой Иннокентий распорядился и о том, чтобы священники его епархии не исполняли треб в чужих приходах, исключая крайней необходимости. Только на исповедь было дозволено принимать каждого приходящего даже из других приходов. Причащаться же всякий был обязан в своем приходском храме, причем, если он был у исповеди в другом приходе, то от духовного отца давалась ему отпускная грамота, удостоверяющая в том, что он был на исповеди и достоин принятия святых Христовых Таин.

Святитель обратил особенное внимание на большое число уклонявшихся от исповеди. В одном Иркутске в 1722 г. число не бывших у исповеди доходило до 420 человек. Святитель не мог без внимания оставить этого. Виновным было сделано внушение, чтобы они строго исполняли постановления Церкви.

Вообще святой первопрестольник Иркутский был ревностным пастырем подчиненной епархии, опытным устроителем церковной жизни в глухом краю необъятной Сибири. С этой стороны особенно замечательна инструкция святителя, данная священнику Даниилу Иванову, «закащику», по–нашему - благочинному.

«Выдать тебе заказ (благочиние) Заморский (Забайкальский) во всем Селенгинском округе, а в действии поступать по сим пунктам:

1. Объехать тебе церкви в твоем заказе и смотреть всего благочиния церковного и над священниками и над всем причтом, а именно: не бесчинствовали бы, не шумели бы по улицам или в церкви пьяни; не пиют ли вино по кабакам и прочая по прибавлению Регламента о священниках.

2. Указы его величества рассылать, а для рассылки оных посылать поочередно в твоем заказе дьячков и пономарей, аще куда скорых и хороших попутчиков не прилучится, а подводы дьячкам и пономарям брать от церкви до церкви.

3. Тебе, священнику, давать венечные памяти ко всем церквам своего заказа, по Правилам святых апостол и святых отец и по указам его величества; и аще где далеко, то иным приказывать; собирать пошлину по прежнему обыкновению без излишества; такожде давать дьячкам и пономарям указы по указу Преосвященного со взятием пошлин; в прошениях о местах прописано бы было, руга ли (то есть жалованье ли) ему или из доходов питаться будет, и что он добрый и не подозрительный человек.

4. Тебе же повсегодно собирать со всех церквей твоего заказа данные по табели окладные деньги без излишества. Аще где возобновятся по указу часовни, данные окладные собирать же и отдавать.

5. Аще кто на священника или на причетника подает тебе доношение, тебе смотреть; аще в каком важном деле есть, отсылать в Иркутский архиерейский приказ к решению, аще же о маловажных делех, таковыя самому по правилам и регламенту решать, без всякой понаровки (то есть, без всякого попустительства).

6. О своем решении дела доносить в приказ.

7. Доставлять от всех церквей метрические тетради и исповедные записи.

8. Надзирать за тем, чтобы не было беспаспортных духовных лиц в округе и, если окажутся, доставлять к Преосвященному.

9. Надзирать за тем, нет ли раскольников и, если окажутся, доносить.

10. Не поступать сверх права, предоставленного инструкцией, и дела должности исполнять усердно и по совести.

11. На бумагу, чернила брать со всех церквей по пропорции, сколько изойдет; такоже и писчику определить с каждой церкви по рублю, а больше не определять.

12. Подводы разложить на священников с причетники и собрать с них деньги в одну сумму, по рассмотрении прихода, с кого надлежать больше, с кого меньше, чтоб в том никому не было обиды; когда придут какие указы, то наимовать из той суммы собранной без излишества и рассылать, куда надлежит».

Вообще недолголетнее пребывание святителя Иннокентия на Иркутской кафедре было ознаменовано непрерывными заботами его о благе вверенной ему паствы и неусыпными трудами. Сам он всем подавал пример строгой благочестивой жизни и требовал, чтобы и духовенство служило примером для своей паствы. Но трудно было бороться святителю с некоторыми пороками, которыми страдало сибирское духовенство. Особенно сильно был развит среди него порок пьянства. Часто священники «бывали сильны и храбры к питью» в домах прихожан. Такие пастыри и в храме Божием позволяли себе непристойные поступки. «В церквах, - говорят документы того времени, - такие священники иногда бранятся, иногда и дерутся; друзии же злонравнии священницы в церкви и алтаре сквернословят, бранятся и творят дом Божий вертепом разбойников»; многие священники чревоугодию своему следовали, пьяные бродили по улицам, валялись в кабаках; по улицам бродя, бесчиние шумели, ложились спать на дороге, кощунствовали, дрались».

На это уже было давно обращено внимание духовной власти. Еще в 1702 г. в Тобольске был собран Собор по поводу таких бесчинств. Здесь были изданы правила против пьянства священников и прочего притча. Одно из них подвергает строгой ответственности виновных: «Священник, аще в безмерном явится пьянстве, или диакон, или дьячек и пономарь, пене архиерейской подлежит, яко соблазн миру, по третьем же наказании чужд да будет священства».

Святой Иннокентий всякими мерами старался искоренить пьянство; виновных он подвергал суду.

Раз до святителя дошли слухи, что сторож одной церкви с церковным ключом был в питейном доме и там в нетрезвом виде вступил в драку с другими. Святитель потребовал к себе виновного, усовещивал его. Когда же тот сознался во всем, святитель повелел его держать взаперти в монастырской хлебопекарне с тем, чтобы он сеял муку, а затем отпустить, взяв с него расписку - впредь церковного ключа не носить с собой в корчемницу и жить трезво.

Не только наказанием, но чаще всего увещанием и своим мудрым словом старался святитель исправлять подчиненных. С 1729 года военная церковь Якутского полка поступила в ведение Иркутского архипастыря. Святителю донесли, что полковой священник иеромонах Феофан Капарский ведет сильно нетрезвую жизнь и не исполняет своих обязанностей. Даже дни Страстной седмицы не останавливали его. Святитель обратился к нему с трогательным, чисто отеческим вразумлением: «Честный отец Феофан! Не заслужил ты такого нашего вразумления, а скорее достоин бесчестия. Однако мы пишем к тебе. Как ты не стыдишься, что призван от Господа Бога о всем мире святую жертву приносить и пасти стадо словесных овец Его, о нихже истязан будешь и дашь ответ в день страшного испытания, а сам ты того звания не содержишь, но беспрестанно пьешь и безгодно упиваешься допьяна, а дела своего не исправляешь, чинишь многие бездельные непотребства. Дело ли это священника? Ныне тебе это пишем, увещевая тебя отечески, чтобы ты исправился. Если же ты не оставишь своих пороков, то знай, что с бесчестием ты из полку переменен будешь, позван к нам на суд и примешь достойное по делам твоим. Но прошу, исправься».

Всеми силами старался святитель искоренить этот недуг духовных пастырей народа. Для сего–то он и требовал, чтобы прихожане были осмотрительны в своем избрании будущих священников, избирали достойных, а не таких, которые «надзирают корчемницы». «Сего ради, - говорил святитель в одном из своих поучений к пастырям, - достоит им познать свою честь и хранить ее, яко зеницу ока, да свет не обратится в тьму и слава - в бесчестие».

Святитель заботливо следил, чтобы не было никаких распрей и раздоров среда духовенства. А при тогдашнем состоянии Сибирской Церкви такие случаи, действительно, иногда происходили, как это видно из следующего.

Дворянский сын Никита Варлаамов с царского разрешения построил в 1709 году монастырь в Нерчинске на свое иждивение. Согласно с царской грамотой, Никита был возведен в сан игумена и наречен Панкратием. В этой грамоте было сказано, чтобы «игуменам не ведать крестьян, ведать им токмо церковь Божию». Заведование монастырскими имуществами после Панкратия должно было перейти к одному из мирян. Это и вызвало среди братии недовольство и малое уважение к вновь выбранному игумену после Панкратия - иеромонаху Нафанаилу. Некоторые из братии позволяли себе бранить нового игумена; ссоры и брань, своеволие и непослушание в обители были непрестанные. Нафанаилу пришлось лично просить святого Иннокентия, чтобы он своей святительской властью положил предел таким беспорядкам. Святитель не остался глух к просьбам Нафанаила и послал в Нерчинский монастырь такое послание: «Указ нашего архиерейства Нерчинского Успенского монастыря монахам, вкладчикам и крестьянам. Известно нашему архиерейству от достоверных персон учинилось, а наипаче от того монастыря игумена Нафанаила, который в прошлом годе по просьбе нашей, а по благодати Всесвятаго Духа, через мерность нашу произведен к вам в игумена, что от монахов и бельцов наносятся ему укорительные, бездельные слова; такожде во многих случаях и монастырских трудах, которые бывают для общей монастырской пользы, чинится непослушание. Того ради мы вас отечески увещеваем и повелеваем, дабы вы игумену Нафанаилу, яко отцу своему и начальнику, во всем повиновались и без его повелений ничесоже действовали и между собою, яко зверие, не ссорилися, под неблагословением Божиим и нашим. Аще противно будете чинить, и аще от него на вас впредь будет в чем прошение, то таковый к ответу по указам ея императорского величества взят будет в Иркутск. Прочее же Бог мира и любви да пребывает с вами и наше недостойное благословение».

Не менее святитель заботился и о простых мирянах. Побуждая священников поучать своих чад духовных, сам святитель часто и неоднократно обращался к своей пастве со словом поучения. В своих проповедях он грозно вооружался против пороков и кротко увещевал своих слушателей исполнять заповеди Божии, и призыв святителя не остался без ответа. Его мудрое и отеческое слово глубоко западало в сердца слушателей. Множество народа стекалось, чтобы послушать его поучения. Многих слово святителя исправляло и поддерживало на жизненном пути, среди бед и невзгод. Более 200 лет хранилось предание о красноречивых сердечных поучениях блаженного Иннокентия. Многие списывали эти поучения.

Остановимся на некоторых мыслях святителя, которые он проводил в своих поучениях к пастве; посмотрим, куда он вел свое словесное стадо. Мы отсюда увидим, как просто, наглядно и жизненно поучал он верующих.

Мир сей скоропреходящ; человек на земле - временный гость; конец для всех - смерть. «Како слепцы, тако и мы душевныма очима ослепленнии прелестию мира сего, не видим истиннаго пути, како прийти к истинному Солнцу - Свету Христу, понеже бо мир сей прельщает, много нам живота обещает; обещает нам злато, но отымет от нас небесное благо; ничтоже бо злато, разве благо, понеже бо и мире сем на земли есть. Обретаются черви в травах, иже в нощи видятся светлы, яко адаманты (то есть алмазы), аще же рукою прикоснешися, ничтоже ино, точно прах. Так и человек всяк: аще повысится за высоту рода, за красоту лица, за крепость силы, за множество богатства, но узрит себе прах и землю и червя, по словеси Давидову: Аз есмь червь, а не человек (Пс. 21, 7), еще же и древа существо пременяется тлением: гнилое дерево, а видится в темном месте светло быта: аще рассмотриши и узриши точию тление и землю… Таковым образом и миряне, прилежащии земным вещем: аще приложит человек мысль на пищи и питии, что ему воздаст чрево, точию мотылие и прах; аще же приложит человек тщание на купли и в торге мира сего, что себе приобрящет купец? Ничтоже, точию суету; а от сокровища и богатства своего ничтоже возмем, точию срачицу и саван. И аще человек оженится и дети приживет, сына оженит и дщери замуж выдаст и проживет сто лет и больше, потом что? Смерть; а по смерти приобрящет тление…»

«О премудрый Соломоне, ты глаголеши: несть ничтоже вечно пребывающее, и человек, живуще в мире сем суетном, льстится нажитками сего света, говорит тако: «добро нам зде быти». Не знают, что творят. Кое добыро есть в мире сем непостоянном? В мире бо сем вся изменна; ибо кто ныне живет, тот утре во гробе гниет; ныне здрав есть, яко Моисей, а по утру в великом недузе, яко Иов; ныне в чести и славе, а по утру в темнице и заключении; днесь о богатствах печется, яже не может сочести, яко же богач оный евангельский, а во утрий день единыя крупицы алчет, яко Лазарь, и не обретает; днесь на свободе, а утре в неволе; сегодня в радости, а утре в печали; днесь господствует и повелевает, утре издыхает и умирает».

Не должно привязываться к богатству, ибо оно ведет к погибели. «Понеже вы богатства свои держите на непотребные вещи - на объедение и пьянство и на нечистый блуд, того ради богатства ваши до неба вас не допущают. А те же богатства ваши и от муки вас освобождают, аще начнете милостыню творити».

Трогательно увещевает святитель творить милостыню. «Вам должно быти милосердым к прошению нищих, егда к вам вопиют: «Христа ради милостыню нищим»; и вы будьте милостивы на прошение их. Не просят бо у вас коего великого дара; но только просят единыя копейки или малаго куска хлеба, Бога ради. Будьте милостивы; за ту бо милость сами от Бога помиловани будете… Аще убогим будем давати милостыню, отдаст вам Бог оную на том свете, и кто больше дает, тому и Бог больше отдает, а кто меньше дает, меньше тому подает. Милостыня - это приобретение для вечности: ею получает верующий Царство Небесное. Молюся вам, любимицы мои, еже бы нам получити Царство Небесное. Чим же получити? 1) Даяти ясти алчущим, 2) даяти пити жаждущим, 3) приимати странныя, 4) одевати нагия, 5) посещати немощныя, 6) в темницу ходити, 7) споследовати, во еже погребати мертвыя. Сими добродетельми получим Царство Небесное».

Совершение этих добродетелей святитель советовал приурочивать особенно к великим праздникам. «Любимцы! не будьте не верны словом и житием, словом исповедуйте, яко воистину воскресе Господь, и житием будете верни в творении добрых дел, подаянием милостыни и хранением любви. И аще кто сотворит любовь, той нищия да одевает, а не суетне плоть свою украшает, якоже мы ныне творим, красимся ризами; что какова праздника ждем, Воскресения Господня, или иного коего праздника, то мы готовим себе кафтаны хорошие, рукавицы уборныя, шапки изрядныя, сапоги красные; а лучше бы нам готовиться к праздникам с добрыми делами».

В одном из своих поучений святитель ясно и просто излагал правила благочестивой жизни.

Из книги Божии люди автора (Федченков) Митрополит Вениамин

Епископ Иннокентий Херсонский СтудентПеред нами стоит смиреннейший епископ Иннокентий. Это имя дано было ему при постриге не случайно, а в память святого архиерея Сибири, откуда и где воссиял и сей Иннокентий. Происходил он из духовной семьи Рязанской губернии

Из книги Непознанный Мир Веры автора Автор неизвестен

Святитель Иннокентий и Алеутский шаман Владыка Иннокентий (в миру Иван Вениаминов) до вдовства, пострига и епископского рукоположения был священником на Алеутских островах. Для изучения наречий островитян и их просвещения он не останавливался ни перед какими

Из книги Русские подвижники 19-ого века автора Поселянин Евгений

ИННОКЕНТИЙ, ЕПИСКОП ПЕНЗЕНСКИЙ Истинный инок, христианский ученый и исповедник, преосв. Иннокентий, в миру носивший имя Иларион, был сын церковного, Павловского посада Московской губернии, причетника Дмитрия Егорова и родился 30 мая 1784 г.С детства отличался он особою

Из книги Русские святые. Март-Май автора Автор неизвестен

Софроний, епископ Иркутский Святитель Софроний, епископ Иркутский, известный под фамилией Кристалевский (в миру Стефан), родился в Малороссии, в Черниговском полку в 1704 году. Отец его Назарий Феодоров был «посполитый человек» (то есть простолюдин, крестьянин; в данном

Из книги Русские святые автора (Карцова), монахиня Таисия

Святитель Симеон, епископ Полоцкий, епископ Тверской (+ 1289) Память его празднуется 3 февр. в день преставления и в 1-ю Неделю после праздника свв. апостолов Петра и Павла (29 июня) вместе с Собором Тверских святыхСвятитель Симеонбыл епископом в Полоцке,но был вынужден

Из книги Помоги, Господи, не унывать автора (Гудков) Игумен Митрофан

Святитель Гурий, Архиепископ Казанский (+ 156з), и святитель Варсонофий, епископ Тверской (+ 1575), просветители Казани Память их празднуется 4 окт. в день обретения мощей, в 1-ю Неделю после 4 окт. вместе с Собором Казанских святых, в 1-ю Неделю после праздника свв. апостолов Петра

Из книги Полный годичный круг кратких поучений. Том IV (октябрь – декабрь) автора Дьяченко Григорий Михайлович

Святитель Иннокентий, Епископ Иркутский (+ 1731) Память его празднуется 26 нояб. в день преставления, 9 февр. в день обретения мощей и 10 июня вместе с Собором Сибирских святыхСвятитель Иннокентий, в миру Иоанн Кульчицкий, происходил из черниговской дворянской семьи. В 1706 г. он

Из книги От древнего Валаама до Нового Света. Русская Православная Миссия в Северной Америке автора Григорьев Протоиерей Дмитрий

Святитель Софроний, епископ Иркутский (+ 1771) Память его празднуется 30 марта в день преставления, 30 июня в день прославления и 10 июня вместе с Собором Сибирских святыхСвятитель Софроний, в миру Стефан Кристалевский, родился в 1704 г. в Черниговском полку (отец его - служивый

Из книги Молитвослов на русском языке автора

Святитель Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский (+ 1879) Память его празднуется 31 марта в день преставления, 23 сент. в день прославления и 10 июня вместе с Собором Сибирских святыхСвятитель Иннокентий, митрополит Московский и апостол Америки и Сибири, родился 26

Из книги СЛОВАРЬ ИСТОРИЧЕСКИЙ О СВЯТЫХ,ПРОСЛАВЛЕННЫХ В РОССИЙСКОЙ ЦЕРКВИ автора Коллектив авторов

Святитель Иннокентий Херсонский. Врачевство от уныния Господи и Владыко живота моего, дух уныния не даждь ми! Значит, дух уныния противен не одним забавам мирским, а и жизни христианской. Почему? Потому что жизнь христианская требует постоянной деятельности духовной,

Из книги Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии автора Алмазов Борис Александрович

Поучение 2-е. Святитель Иннокентий Иркутский (Побуждения для христианина к терпению скорбей) I. О жизни ныне прославляемого святителя Иннокентия Иркутского, к сожалению, сохранилось весьма немного подробностей. Он был современником святых Димитрия Ростовского и

Из книги автора

2. Святитель Иннокентий – Апостол Аляски «В наши дни духовное наследие великого просветителя Митрополита Московского и Коломенского Иннокентия имеет для Русской Православной Церкви особо насущное значение. Стоящая ныне перед Полнотой Церкви священная задача

Из книги автора

Софроний Иркутский, святитель (+1771) Епископ Софроний (в миру Стефан Назарьевич Кристалевский; 25 декабря 1703 – 30 марта 1771, Иркутск) – епископ Православной российской церкви, епископ Иркутский и Нерчинский.Святой Русской православной церкви, почитается в лике

Из книги автора

ИННОКЕНТИЙ, святый, епископ Иркутский первый в Сибири прославленный Российскою церковию чудотворец, родился в Малороссии, происходил от дворян Кульчицких; год его рождения неизвестен; обучался в Киевской духовной академии; пострижен в монахи, в Киевопечерской лавре. С

Из книги автора

Свт. Иннокентий (Кульчицкий), епископ Иркутский († 1731), память 9 декабря, 22 февраля По преданию, родился около 1680 года в Малороссии, в Черниговской губернии в семье священника Кольчицкого (или Кульчицкого), потомка древнего польского рода. Фамилию эту вместе с дворянским

Из книги автора

Свт. Софроний, епископ Иркутский († 1771), память 12 апреля, 13 июля Софроний (в миру Стефан Кристаллевский) родился 25 декабря 1703 года в местечке Березани, Переяславского уезда Полтавской губернии. Отец его был клириком. Стефан окончил Переяславскую духовную семинарию и

С вятитель Иннокентий, епископ Иркутский, известный благочестием и ученостью архипастырь, был просветителем отдаленнейшей окраины Русского государства- Восточной Сибири, опытным устроителем церковной жизни Иркутской епархии.

Происходил он из дворянского рода Кульчицких (в миру носил имя Иоанн). Святитель родился около 1682 года. Обучался он в Киевской духовной академии. В 1706 году, окончив курс обучения, принял монашеский постриг с именем Иннокентий и вступил в число братии Киево-Печерской Лавры.

В 1710 году иеромонах Иннокентий был вызван в Москву местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Стефаном Яворским для преподавания в Московской Славяно-греко-латинской академии. В 1714 году его назначили префектом академии. Он преподавал словесность, гомилетику, нравственное богословие, метафизику и философию. В 1719 году его в числе наиболее образованных иноков по указу Петра I вызвали в Александро-Невскую Лавру и в должности соборного иеромонаха назначили на корабль «Самсон», стоявший в Ревеле (Таллин). Вскоре он получил новое назначение на должность обер-иеромонаха флота в финском городе Або. Как старший иеромонах флота он духовно руководил всем духовенством, служившим на кораблях.

В 1721 году Святейший Синод определил иеромонаха Иннокентия в Русскую духовную миссию в Пекине с возведением в сан епископа Переяславского. До окончательного утверждения этого определения святитель исполнял должность наместника Александро-Невской Лавры, а 5 марта 1721 года святой Иннокентий был хиротонисан в Троицком соборе Лавры во епископа Переяславского, в присутствии Петра I.

19 апреля 1721 года русский миссионер вместе с двумя иеромонахами, двумя диаконами, пятью певчими и несколькими служителями выехал из Петербурга, и только в марте 1722 года прибыл в Иркутск. Но китайское правительство отказало в визе «духовной особе, великому господину», как неосторожно назвал Святителя в грамоте тобольский губернатор.

Три года вынужден был провести Святитель в Селенгинске на границе с Китаем, перенося много лишений из-за неопределенности своего положения и от неустройства гражданского управления в Сибири. Неоднократно он обращался в Синод, сообщая о своем бедственном положении: «Где мне главу приклонити и прочее жития моего время окончити...? Прошу покорно о милостивом указе, что мне делать: сидеть ли в Селенгинске и ждать того, чего не ведаю, или возвратиться назад? И чем? - Без указа подвод не дадут. И куда? - Понеже лисы язвины имеют для отдыха, я же по сие время не имам, где главы приклонити. Скитаюся бо со двора на двор и из дома в дом преходящи».

Не получая жалованья, Святитель и его спутники питались подаяниями русских купцов. Единственной отрадой для святого Иннокентия были Богослужения в Селенгинском соборе и в храме Троицкого Селенгинского монастыря. Несмотря на тягостные условия жизни, Святитель никогда не оставался в праздности: писал иконы, проповедовал Слово Божие жившим вокруг бурятам и монголам и просвещал их святым Крещением.

В феврале 1725 года из Синода пришел указ, повелевавший Святителю выехать из Селенгинска в Иркутск, где архипастырь поселился в Вознесенском монастыре. В августе 1727 года Святитель получил указ о назначении его правящим епископом новой Иркутской епархии. Обширность и малонаселенность епархии, большое количество различных народностей (бурятов, монголов, якутов и др.), не просвещенных Христовой верой, бездорожье и бедность - все это делало архипастырский труд святителя Иннокентия тяжелым и жизнь его полной лишений. По странному недосмотру Сената он подолгу не получал жалования и терпел крайний недостаток в средствах. В этих трудных условиях на скудные средства Вознесенского монастыря содержалась монголо-русская школа. Неустанные заботы святителя были обращены на подбор достойных учителей, обеспечение учеников нужными книгами, одеждой, продовольствием.

Святитель неутомимо трудился над устройством епархии, укреплением ее духовной жизни, о чем свидетельствуют его многочисленные проповеди, пастырские послания, инструкции и предписания.

В 1728 году весной в Прибайкалье началась засуха. Епархии грозил голод от недорода хлеба, начавшегося еще в 1727 году. По благословению Святителя, с мая в церквах Иркутска и Иркутской десятины к каждой Литургии стали присоединять молебен о прекращении засухи, по субботам пели акафист Божией Матери, а в воскресные дни служили соборный молебен. «Моления,- говорил Святитель,- должны окончиться в Ильин день». 20 июля в Иркутске разразилась буря с таким сильным дождем, что по улицам города стояла вода по колено,- засуха прекратилась.

Трудами святителя Иннокентия было начато строительство в Вознесенской обители каменного храма взамен деревянного, расширены границы епархии, включившей не только Селенгинский, но еще Якутский и Илимский округи. В епархии Святителя насчитывалось 33 церкви и 4 монастыря. Будучи строгим ревнителем благочестия, святитель Иннокентий неутомимо заботился о избрании достойных пастырей, он говорил: «Но ныне аще кто пожелает святую церковь построити, то не стены едины созидайте, но и внутрь украшайте ризами, сосудами, а наипаче всех сих - людьми благоразумными - священниками богобоязненными»,

Заповедуя инокам соблюдать монашеское правило, Святитель сам строго выполнял его. Любил он уединяться для молитвы в пещеру, которую ископал для себя основатель Вознесенской обители старец Герасим, любил он возносить свои моления и над могилой старца. По ночам Святитель читал творения святых отцов и часто, ночью, выходил из своей келлии, направлялся к главному храму Вознесенской обители и молился на него со всех четырех сторон. В своей келейной жизни святой был прост, принимал участие в полевых работах. Одежда его состояла из власяницы, поверх которой он надевал сделанный из кожи лося подрясник и кожаный пояс.

Не отличаясь крепким здоровьем, под влиянием сурового климата и невзгод святитель Иннокентий рано отошел ко Господу. Он преставился утром 27 ноября 1731 года.

В 1764 году тело святого первопрестольника Иркутского обрели нетленным во время ремонтных работ в монастырской Тихвинской церкви. Множество чудес совершилось не только в Иркутске, но и в отдаленных местах Сибири при молитвенном обращении к Святителю. Это побудило Святейший Синод к открытию мощей и прославлению святителя Иннокентия в 1800 году. С 1804 года установлено празднование его памяти по всей России 26 ноября, так как в день преставления совершается празднование иконе Божией Матери «Знамение».